Изрешеченный десятками пуль, лось истошно взвыл, а после рухнул на землю и затих.
Оглядевшись, я увидел лежавшего на земле сталкера. Он не шевелился.
Мы бросились к нему. Это был совсем еще мальчишка. Лет семнадцать, не больше. Парень лежал на траве, не подавая признаков жизни. На его груди растекалось темное пятно. Присев, напарник приложил два пальца к шее сталкера.
– Пульс практически не прощупывается. Снимай с него куртку. Скорее!
Открыв контейнер, Тихий достал что-то похожее на пластилин. Размяв в руках желтую массу, придал ей форму блина, а после положил получившуюся лепешку на пробитую грудную клетку парня. Выудив из рюкзака аптечку, достал пластиковый шприц, наполненный какой-то жидкостью, вколол ее в руку пострадавшего.
– Теперь остается только ждать, – сказал напарник, заваливаясь на траву. По его лицу стекали крупные капли пота.
– Что это за хрень? – поинтересовался я, тыча дрожащим от напряжения пальцем в странную субстанцию на груди сталкера.
– «Воск», артефакт такой, – приподнявшись на локте, начал он. – Встречается в аномалии «кисель». Встречается часто, стоит копейки, поэтому его не стремятся продавать, а носят с собой. Он хорошо обезболивает, останавливает кровотечения, залечивает раны. Конечно, по силе воздействия ему далеко до «воздуха», но, так или иначе, наличие «воска» в контейнере спасло не одну жизнь.
Раненый парень закашлялся, то ли удивленно, то ли испуганно посмотрел на нас, попытался встать, но у него ничего не вышло. Закатив глаза, бедняга шмякнулся обратно на траву. Его тело дрогнуло, после чего мальчишка затих.
– Не получилось, – пробормотал Тихий, снова проверив пульс у бедолаги. – Предсмертная агония. Скорее всего, он потерял слишком много крови.
– Ты же говорил, что артефакт лечит! Посмотри на него! Это ж совсем еще ребенок! Эй! Малой! Вставай, боец! Чего разлегся?!
– Андрюха, успокойся. Это Зона. Здесь нет ни скорой помощи, ни МЧС. Да, «воск» лечит, но не оживляет. Пойми, слишком поздно. Парнишка был уже больше мертв, чем жив. Мы предприняли все возможное, но в конечном итоге ни ты, ни я не боги. Все, что сейчас можем для него сделать, так это похоронить по сталкерским обычаям, чтоб трупом не поживились мутанты.
Я, в очередной раз пораженный жестокостью этого места, сел на траву, запустил пальцы в волосы и устремил взгляд в землю. Затем, заметив висящий на поясе погибшего охотничий нож, схватил его, вскочил на ноги, бросился к трупу мутанта, вонзил лезвие в гнилую тушу. Понятно, что тварь была мертва, но желание наказать животное за убийство пацана переполняло сознание, затмевало разум. После того как на теле лося не осталось ни одного целого места, я, весь перепачканный черной кровью, выдернул застрявший в тазовой кости нож, развернулся к напарнику.
– Нет в мире более жестокого существа, чем человек, – прокомментировал он спокойным голосом. – Ну что, успокоился? Стало легче?
