устроил себе спальное место. Свернувшись калачиком, попытался заснуть, но дрёма только на короткое время отключала от реальности. Обида на тётку комком стояла в горле, накатывались слёзы. Снова открыл глаза, и посмотрел в темноту.
Неожиданно сквозь ажур покачивающихся веток увидел едва приметный огонёк. Сначала подумал, что мерещится. Зажмурился, головой потряс. Нет, действительно светится! Любопытство взяло вверх, и он начал осторожно пробираться посмотреть, что это там такое.
Когда добрался до источника света – обомлел: на небольшой поляне стояла маленькая избушка. Совсем как в сказке.
«Как же я её не увидел раньше? Откуда она здесь в глуши? …Да что долго гадать! Деваться некуда… Была не была, попрошусь погреться. Замёрз совсем…» – решил Егорка, и постучал. Никто не ответил. Тогда он открыл оказавшуюся незапертой дверь, и тихо вошёл…
В избушке никого не было, впрочем, как и привычной мебели. Справа от входа – запас дров, сложенных поленницей у стены. Дальше – небольшая печка, закрывающая собой от глаз вошедшего топчан, который прижался к её тёплому боку. Чуть дальше, в углу, – сундук, сверху кусок домотканого половика. Потом маленькое окошко с выцветшими ситцевыми занавесками в мелкий цветочек. Самодельный потемневший от времени стол с керосиновой лампой. Широкая лавка. Полка со старенькой посудой. У левой стены – другая короткая лавка, на которой стояла невысокая кадушка. Видно, с водой: рядом в алюминиевой плошке лежал ковш. Вешалка в три – четыре крючка, с простенькой занавеской, прикрывающей одежду. В самом углу у двери – рукомойник, с ушатом на табурете. Всё старое, но ещё крепкое. Незваного гостя поразило обилие развешанных по стенам пучков знакомых и незнакомых трав. От них в избушке стоял стойкий смешанный запах.
Не успел Егорка оглядеться, как вошла хозяйка. От её пронзительного взгляда небольших тёмных глаз стало не по себе. Да и внешне очень уж походила на Бабу Ягу: невысокая, худощавая, рябая, с большим крючковатым носом. Из-под старого платка с потрепанной бахромой выбились пряди седых волос. Не хватало только горба на спине, и зловещего ворона, или чёрного кота на плече. Вместо этого в руках держала какие-то ветки. Мальчишка оцепенел, не в силах произнести ни слова, только испуганно моргал.
Первой нарушила молчание старуха. Она строго сдвинула брови, и недовольно спросила:
– Откуда это гость заявился среди ночи?
Парнишка облизнул пересохшие губы, и, наконец, неожиданно для себя, каким-то чужим тихим голосом выдавил:
– Заблудился вот… замёрз…
– Ладно, оставайся до утра, а там видно будет… – махнула она костлявой рукой, и не спеша прошла к столу. Положила ношу, а потом в полоборота повернулась к парнишке, и поинтересовалась:
– Как звать-то тебя?
– Егорка…
– А меня – баушка
