сказали бы, точно сказали бы!
Но Евсеев уже почувствовал, что Никитин заюлил и без его, Евсеева, руководящего участия уже не обойтись.
– Тогда поехали. Заскочим в гаражи и по домам.
– Да зачем? Я сам…
– Мы быстренько… Сева! – напомнил Евсеев Севе, что его это специально касается.
– Да и нет их… пятница же… чего им в гаражах делать? – Никитин уже знал, что все решено, но остановиться не мог и только ухудшал свою и без того тоскливую репутацию.
– Вы как? – спросил Гошу Евсеев.
– Мы готовы, – просто ответил Гоша.
– Наручники у кого-нибудь есть с собой? – Евсеев, наверное, недолюбливал гаражи.
– У меня есть! – с трудом скрывая радость обладания импортными наручниками, ответил стажер.
Мы с Гошей переглянулись и усмехнулись в унисон, только он налево, а я направо, получилось как раз параллельно.
– Ну, тогда – по коням, – бодро подвел итог Евсеев.
Меня ждала Алиса. Еще было время, но уже подгорало. И я искал в себе силы сказать мужественно: «Вас подождать?». Но Евсеев, похоже, не собирался возвращаться из гаражей на работу, и я увидел у него на лице желание как-то с нами распрощаться. У него явно уже были планы на вечер помимо борьбы с преступностью и жены. И тогда я уже спокойно, даже немного небрежно сказал:
– Вас подождать?
– Да нет. Вы поезжайте. Мы же только поговорить.
Да, да, для каждого хорошего разговора нужны наручники, как же иначе. И пять милиционеров с пушками.
– Ну, тогда удачи! До завтра, – я почему-то чувствую себя так неловко, когда говорю «удачи». Есть такие безобидные слова, которые портят речь своей какой-то секретной пошлостью.
– Поехали, – Евсеев встал и только заметил, что сидел на двух стульях и сам удивился.
– Ну, чем они нам помогут? – грустно спросил мироздание Никитин. – Простые работяги…
– А мы попросим их серебряный мерседес поискать. Они же все равно его в Махачкалу ищут, – то ли пошутил, то ли приговорил простых работяг Евсеев.
Мы вышли с Головым из отдела. Темень была уже полная. Но почему-то всегда такой кайф выходить из накуренного помещения именно в среднеосенний вечер.
– Забыл заму позвонить, – как-то отрешенно сказал я, – опять на вид поставит.
– Я думаю, к понедельнику забудет.
А я подумал, что я думаю, что не забудет, но говорить об этом не было сил.
– Как считаешь, Никитин в отношениях с этими в гараже? – так сложно Голов иногда формулировал.
– В интимных?
– Можно и так сформулировать, в каком-то смысле…
– Хорошей «разборке» без милицейской крыши трудно прожить, – решил я немного подогреть Голова.
– Так ты думаешь, Никитин… как бы это сказать…
– А ты точно хочешь это знать?
Голов задумался.
