Голов, – я болен. Мне нужен врач. Я болен и одинок. Но я тоже хочу нравиться Кате, – надулся на жизнь Голов.
– Катя тебя полюбит, а ты променяешь ее на тарелку харчо.
– С грецкими орехами? – искренне и с эмоциональной вовлечённостью поинтересовался Голов.
И ушел просить печенье.
О чем вся эта жизнь? Я люблю Алису. И только ее. Алиса со мной солидарна и тоже любит только себя. Катя нравится Голову. Я, кажется, нравлюсь Кате. Успокаивало в этом несправедливо устроенном мире то, что Катя безуспешно нравится всему личному составу милиции, и Голову не должно быть слишком обидно. Плохо, наоборот, когда нравится только тебе, а ей нравятся все остальные. Эта мысль показалась мне достаточно мерзкой, и я успокоился.
– А, вот вы все где, – весело сказал Сева, хотя «всех» был один я, – нашел я физкультурника. И машину его нашел.
– Клево. Вот кого нам точно надо уже допросить. И где?
– Не знаю! – так же весело ответил Сева.
– Ты же сказал, что нашел?
– Ну, я его нашел, в смысле, где живет, знаю, какая машина. Телефон. Все знаю, – искренне весело продолжал Сева.
– У нас были его данные. Нетрудно узнать, где он живет и какая у него машина. А сам он где?
– Живет в съемной квартире, а машина по доверенности, между прочим, – немного обиделся Сева плохой оценке своего труда. – Живет прям над «Узбечкой» на втором этаже. Вырос на соседней улице, так что у нас в паспортном столе есть его фото по форме один.
– Дома его нет?
Честно говоря, вопрос был лишним: такой радостный Сева явно уже проверил адрес, который меньше чем в ста метрах от отдела. Но есть такие вопросы, которые мы задаем и думаем, что так надо. Говорит же тебе мама или жена: «Ты пришел?», видя тебя пришедшего, а ты и вправду пришел.
– Нету, и машины нету, но где-то она есть! – почему-то опять радостно продолжил Сева.
А я уже хотел немного поработать. Но не судьба. Пятница берет свое. Конец рабочей недели не будет зафиксирован допросом физкультурника. Я даже расстроился.
Вернулся жующий Голов.
– Я сказал, что ты здесь, а Катя про тебя даже не спросила. Это хороший знак! – прям при Севе сообщил Голов.
– А что Катя? Какая Катя? Наша Катя? А что с ней? Почему она должна спросить? – оживился Сева.
– Нет, не ваша, – сказал я холодно и зло посмотрел на Голова.
– А у вас что с ней – шуры-муры? Расскажи. Я могила, – не на шутку разволновался Сева.
– Это другая Катя, – решил исправить враньем свою ошибку Голов, – из прокуратуры. Это по работе.
– Из прокуратуры? – подозрительно спросил Сева. – А кто там у вас Катя?
– Ты ее не знаешь. Помощник по милиции. С другим отделом работает, – продолжал врать Голов; я даже не знал, что он так может.
Словосочетание «помощник по милиции» подействовало на Севу отрезвляюще. Это были те девочки, через которых наша Родина портила жизнь милиционерам, в основном через отмену постановлений
