дубовые двери зала Совещаний распахнулись и гулким грохотом оповестили об окончании заседания дожидающихся новостей придворных, которые собрались в приёмной и в близлежащих залах. Толпа любопытных и заинтересованных результатами переговоров людей хлынула навстречу королю, который вышел из зала в сопровождении внушительной процессии, состоящей из придворных, министров, советников и посланников.
– Боюсь, что эта затея окажется далёкой от маленького семейного торжества, – пошутил Бэкингем, обернувшись назад. – Не при таком внушительном собрании важных персон.
Войдя в гостиную Генриетты, Карл первым же делом отдал приказ пажам, стоявшим в почётном карауле, закрыть двери, как только вслед за ним вошли герцог де Руже, герцог Бэкингем, лорд Райли вместе с герцогом де Креки и, конечно же, королева-мать под руку с его младшим братом Джеймсом, герцогом Йоркским.
– Господа, я прошу вас дождаться официального объявления, – произнёс Карл, выказав, на взгляд Армана, больше любезности, чем это сделал бы король Франции.
Впрочем, окажись Людовик в подобной ситуации, то вряд ли он бы играл первую партию, подумал про себя герцог. В лучшем случае вторую после Мазарини, который в последнее время вовсе не считал нужным скрывать оказываемое им влияние на все решения, которые принимались в Королевском совете, и даже на те, которые он обсуждал только с королём.
– Её высочество принцесса Генриетта! – торжественно объявил церемониймейстер, стоявший у двери в личные покои Её высочества, и все, как один, одновременно повернулись к дверям, в которых показалась побледневшая и взволнованно сминающая в руках кружевной платочек принцесса.
– Карл? – от неожиданности, при виде столь официального собрания на её полуденном матине, Генриетта забыла о принятом ею решении держаться отстраненно и холодно со своим старшим братом, впрочем, как и о предписанных придворным этикетом правилах официального обращения к монарху.
– Минетт, мой котёночек!
Карл подошёл к ней с широко простёртыми руками и с тёплой улыбкой на лице. Он полностью проигнорировал правила этикета, предписывающего королю представить Её высочеству важных гостей.
В объятиях без памяти любящего её брата Генриетта почувствовала облегчение. Но уже в следующий миг, перехватив нетерпеливый и полный упрёка взгляд матери, оказавшейся всего в шаге от них, она зарделась румянцем и отстранилась от Карла.
– Гхм, – прочистив горло, король жестом указал принцессе на почтительно ожидающего быть представленным ей герцога де Креки, быстро перевёл взгляд на герцога де Руже и кивнул ему, приглашая подойти первым.
– Мы уже знакомы с герцогом, – сорвалось у Генриетты с языка, и она лукаво посмотрела на брата, избегая встречаться взглядами с королевой-матерью и стоящими у неё за спиной вельможами.
– Несомненно! –
