неизменно служат поводом для бурных обсуждений в салонах, – тут же ответил де Руже, которому истории о ратных подвигах были по душе больше, чем пустые пересказы придворных сплетен. – Они оба, кстати, недавно вернулись во Францию и были снова приняты ко двору. Граф, как и впредь, остаётся неразлучным другом для герцога Анжуйского.
– Как? Они дружны с Филиппом? – удивилась Генриетта, и тут же на её щёчках вспыхнул яркий румянец.
– Герцог де Грамон выкупил должность шталмейстера двора Его высочества для своего сына – графа де Гиша, – ответил Арман, не обращая внимания на удивление принцессы.
Генриетта только улыбнулась в ответ. Она вспомнила лица двух таких непохожих друг на друга кузенов. Антуан де Лозен – белокурый и невысокого роста. О нём можно было сказать, что он, скорее, худощавого сложения, но за кажущейся хрупкостью и малым ростом скрывались ловкость и сила отличного наездника, а также непревзойдённого фехтовальщика. И судя по слухам, де Лозен сделался настоящим бретером, а причиной его ссылки из Франции была неудачная дуэль, из-за которой пострадал кто-то из сыновей не то герцога де Креки, не то герцога де Шуази. А вот Арман де Гиш, хотя он также, как и его кузен, не отличался покладистым нравом, заслужил славу галантного кавалера. Он пользовался громким успехом у женщин, по словам Карла, который был знаком с графом с тех давних пор, когда ещё сам находился при дворе Людовика. Де Гиш наверняка отправился в ссылку вслед за кузеном только затем, чтобы отличиться на военном поприще. Военная слава, скорее всего, прельщала его гораздо больше, чем успех у женщин. Черноглазый брюнет, молчун и красавец Арман де Гиш представлял собой полную противоположность кузену Антуану де Лозену. Да и своему отцу – маршалу де Грамону тоже. Хотя внешне граф де Гиш был вылитой копией герцога де Грамона в молодости, по характеру он прослыл замкнутым и даже нелюдимым человеком. Именно склонность к таинственному молчанию привлекла к нему внимание женщин. Кстати, о де Лозене тоже нельзя сказать, что он обделён женским вниманием! При мысли об этом Генриетта невольно улыбнулась – ставшие анекдотами истории о настойчивых ухаживаниях и победах Антуана де Лозена связали его имя с именами многих красавиц при дворе Людовика.
– Смотрите! – лорд Суррей указал на яркий просвет в конце очередной дорожки, на которую они свернули несколько минут назад. – Там выход! Я вижу отблески солнечных лучей на стёклах дворцовых окон!
– Умничка, Генриетта! – захлопала в ладоши мисс Стюарт. – Как хорошо вы это придумали. Вот я бы ни за что не догадалась бы о том, как выбраться, и так и осталась бы пропадать тут.
– Ну уж нет! Я бы ни за что не оставила тебя одну, Фрэн, – ласково улыбнувшись подруге детства, заверила её Генриетта.
Пройдя ещё с десяток шагов, они выбрались из лабиринта на широкую лужайку, разбитую напротив центрального крыла Уайтхолла. Вся лужайка была распределена на ровные квадраты, по границам которых тянули вверх свои шипастые ветки
