ествующую причастность к криминальному деянию отца, но оступился.
Роковая ошибка – убийство государственного служащего. На последнем издыхании он схватил Итана за рукав, пытался арестовать и не дать уйти, но расплатился жизнью: Аккольти, затуманенный тревогой, по инерции выпустил магический луч смерти. Быстрая, нелепая и совсем нежеланная кончина, но Аккольти не понял, как совершил необратимое, корил себя за то, что поневоле стал палачом чужой судьбы и отобрал жизнь человека.
Темный отпечаток, сгусток на его душе, остался пустотой в груди, и хотелось выть от содеянного, зарыться в песок раскаяния, но, увы, поздно. Время не воротишь. Что было, то навсегда осталось кляксой в числе грехов.
Итан Аккольти тут же скрылся в горных лесах Италии, в гуще елей и сосен, где по утрам прогуливался густой молочный туман. Облюбовал себе место у каменистого великана. И там, в чаще лесного массива, родился его деревянный дом с дымоходной трубой, из которой клубили белые облака в дни холодной стужи, а сзади укрытия расстилалась величественная гора, покрытая снежным одеялом. Белая, местами серая – и все это на контрасте с зеленью внизу, у подножья его дома.
Именно здесь он совсем на толику забыл о прошлом: начал жизнь с чистого листа, охотиться, заниматься физической подготовкой. В дни совсем уж съедающего одиночества он читал книги классиков. В безопасном убежище стояла полка с бесценными фолиантами. Бывало, вернётся Итан с очередной вылазки на охоту под звуки жужжащих цикад, разожжет камин, когда крупные капли дождя бьют по подоконнику, сливаясь в мелодию успокаивающей мантры, плеснёт горячительного алкоголя в стакан и засядет на несколько часов за книги.
Однако в горном домике не так уж и одиноко: семь месяцев назад, под завалами упавшего от грозы дерева, Аккольти обнаружил беззащитного волчонка. Слабого, хиленького, худощавого – ему точно было несколько недель отроду. Бросить бедное животное в беде не позволила совесть, которая и так постоянно напоминала о содеянном много лет назад. Итан завернул животное в подол своего плаща, принёс домой, где отогрел, напоил молоком через самодельную бутылочку, как младенца, и смастерил его ложе, отведя законное место в своей обители. Спустя полгода из маленького волчонка новый друг вырос настоящим красавцем хищником, безукоризненно знающим своего хозяина. Густая белая шубка, упитанный, выученный командам и мастерству охоты.
«О, Бруно, ты стал мне другом, верным соратником, очистил мою совесть от мук. Я спас тебя тогда, шесть месяцев назад, чтобы сейчас ты лежал у моих ног, лизал лапы и ластился. Чтобы я садился на корточки и обнимал тебя, ерошил плотную шерсть, чесал за ухом. Ты дал мне любовь, которой нет в моей жизни очень давно. А я стал для тебя тем, кого ты с нетерпением ждёшь по вечерам, когда я ухожу в соседнее поселение, чтобы запастись провизией и продать дичь. Ты тоже научился любить, несмотря на свою истинную непреклонную натуру. Бруно, мы с тобой в этом похожи…».
Аккольти-старшего загребли в Винкулу, магическую тюрьму строгого режима, он не успел предпринять должные меры для спасения своей персоны, но сыну успел железно приказать делать все, что могло уберечь его от идентичной участи. В сосновых лабиринтах Итана потеряли, и Спецслужба со следственным комитетом перестали искать его следы. Он не видел свою мать вот уже долгих пять лет. Ее судьба покрылась мраком неизвестности. Невыносимо больно осознавать, что семья, какой он знал ее раньше, рассыпалась, как бусинки по полу. Родная кровь раскидалась по разным углам страны.
Но если бы он только знал, каким невероятным образом перевернётся его уединённая жизнь…
Глава 1. Свобода как кислород
Вечер. Грохот. По двери хижины долбят кулаком. Бруно, вздёрнув уши кверху, вскакивает с подстилки и рычит, сверля закрытую дверь разъяренными глазами.
– Тише, мальчик, – успокаивает его Аккольти жестом руки, но тот не реагирует. Из приоткрытой пасти капает слюна, стёкшая с заточенного клыка.
Итан ставит стакан виски на круглый стол возле себя – после продуктивного дня не помешало пьянящее успокоительное, – встаёт и тяжёлыми ботинками ступает к Бруно, разнося по помещению громкий стук. Похвально теребит его по затылку, и волк немного отвлекается, больше не пугая острыми зубами и оскалом.
Дверь пульсирует от непрекращающихся ударов. Кто мог забрести в чащу? Ближайший населенный пункт в нескольких километрах вниз по крутому склону. За все годы в лесу Аккольти натыкался на живую душу два раза: заплутавшего путника и охотника, увлекшегося резвым лосем. И все они сторонились неизвестного им брюнета с ружьем за спиной. А тут… Прям ломятся…
– Хозяин! Есть кто? – басом осведомляется некий мужчина по ту сторону. – Откройте! У нас ранение!
Браслет, позволяющий пускать свою природную стихию, а у Итана это воздух со времен жизни в городе, наготове висит на запястье. В любой момент он выставит руку и защитится, высвобождая скудные остатки магии, если тому вынудят обстоятельства.
