Итан помогает перевязать раненый бок упитанного заплутавшего, присев на колени.
– Откуда вы? – хмуро уточняет Аккольти, когда лежащий незнакомец всхлипывает от боли. – Что случилось? – голос его морозный шторм.
– Мы из Препотто… Охотники. Исследовали новые места, забрели не туда, и на товарища напал дикий кабан, но я успел подбить зверя… Покидали все, нужна была срочная помощь, – рассказывает первый путник, завязывая узел из бинта. – Я протащил его на своём плече метров семьсот.
Оно и правда. Видок у них смахивает на охотников: у говорившего за исхудалой спиной висит небольшое ружьё, одеты в ветровые куртки и штаны маскировочного принта, чтоб не выбиваться из пейзажа.
– Ему нужна профессиональная помощь. Кабан может быть больным и заразным. Самое худшее – летальный исход, – сухо изрекает Аккольти, закончив перевязку. – Здесь недалеко поселение, там больница есть. – Он выпрямляется и потирает запястье, оглядываясь на Бруно.
– Да-да, мы сразу хотели отправиться в ближайшую деревню. Нам бы успокоительного и обезболивающего, – мужчина намекает на выпивку и помогает привстать раненному товарищу.
Дружелюбность из Итана не прет: выражение лица точный холод в тандеме с бдительностью, неожиданное спокойствие в движениях и голосе. Твёрдо сдержан. Он видит этих мучеников и желает быстрее от них избавиться, поэтому отдаёт открытую бутылку поила, стоящую на столе – хилый путник так и целился в неё все это время.
– Забирайте и уходите. Я помог, чем смог.
– Спасибо, господин! Там вам зачтется, – говорит мужчина, вздёргивая головой, мол, «наверху».
И придерживает бутылку, когда подбитый товарищ сидя отхлёбывает виски из чужих рук. На его слова Итан только мысленно ухмыляется: «там» ему уже ничто не поможет, если вспомнить, что он совершил на этой земле.
– Покажите дорогу до деревни, сеньор, мы заплатим, – просит худощавый человек.
– Я сказал, что помог, чем смог, – зловеще протягивает Итан, ломая словами. – Проваливайте.
– Но…
– Убирайтесь.
Когда дух странников вылетел из дома, Аккольти выдохнул. Все, хватит с него благоденствий. Чересчур это рискованная затея. Если так открывать дверь каждому встречному, то не запасешься нервами и дополнительными жизнями, а в нынешних реалиях они дорого стоят.
«Не пропадать же добру» – подумал Итан и опоясал торс охотничьим ремнём с запасом патронов. Взяв ружьё и перекинув его через плечо, он вышел из убежища, в надежде найти того самого подбитого кабана. Дичь нынче хорошо ценится. И Бруно тоже соскочил с крыльца, сверкая лапами, погнался по извилистой тропе, вверх по горе. Кровь в его жилах заиграла. Жажда дикой природы и заложенной в генах вольности.
На улице дышит прохлада. Вечер опускает сумрак на весь лес, но глаза Итана приспосабливаются к темноте, а кожа не ощущает холода – он часто закаляется, занимаясь физической подготовкой на свежем
