договор с отцом твоего Астата, не забывай! Ах, милая, теперь вся наша семья, честь нашего рода – на твоих хрупких плечиках, детка! – Мать подошла ближе и легонько обняла Сурьму сзади за плечи. – Уж ты-то оправдаешь мои надежды, солнышко, не то что твой братец! Ах, как он мог так с нами поступить! – вновь запричитала Кельсия. – И что его сподвигло на этот воистину опрометчивый поступок, хотела бы я знать!
– Любовь, – краешком губ улыбнулась Сурьма, – и пузырьки игристого в сердце.
– Какая ещё любовь? – возмутилась матушка. – Крепкий брак, к вашему сведению, зиждется на чувствах глубокого взаимоуважения двоих людей одного круга, а не на каких-то там пузырьках! Придумали тоже: «пузырьки»! – фыркнула женщина, покидая спальню. – И, девочки, сделайте всё-таки что-то с этими волосами и наденьте нештопаные чулки! – раздалось уже из коридора.
Сёстры невесело переглянулись.
– И что с ними сделать? – Таллия подняла двумя пальцами один из неудавшихся локонов сестры.
Сурьма, сняв последнюю папильотку, причесалась керамическим гребнем (от любой другой расчёски её било током) и затянула волосы в привычный пучок.
– Мами будет недовольна, – сделала вывод Таллия, оглядев сестру. – Это не выглядит нарядно, как и штопаные чулки.
– Но нештопаных у нас давно уже нет, и, уж поверь, эти штопки никто не заметит под платьями и в туфельках, даже мами! – улыбнулась Сурьма.
– Но твой пучок обязательно заметит. И не только мами.
– Тогда придётся тебе, Талли, одолжить мне свои кудряшки! – Сурьма подскочила со стула и кинулась щекотать хохочущую девочку.
Смеясь, они рухнули на широкую кровать, и Таллия прижалась к сестре.
– Скажи, а ты бы всё равно вышла замуж за Астата, даже если бы не договор его отца и папи? – серьёзно спросила девочка.
– Конечно, – так же серьёзно ответила Сурьма. – Этот договор, конечно, важен для обеих семей: мы расплатимся по долгам, а Астат, став моим мужем, получит титул, что поможет в его юридической практике. Но женимся-то мы не поэтому.
– А потому, что он чертовски хорош собой? – захихикала Таллия.
– Что за выражения, маленькая госпожа! – притворно возмутилась Сурьма, ущипнув сестру за бок.
– Но он же чертовски хорош собой, разве нет? – Девочка ёрзала на покрывале, пытаясь увернуться от щекотки. – И чертовски тебе нравится, разве нет?
– «Разве да»! – со смехом передразнила её Сурьма. – А ещё он очень хороший человек.
– И благовоспитанный!
– И благовоспитанный.
– И чрезвычайно аккуратный!
– Да!
– И такой же чопорный и скучный, как матушкин хрусталь!
– Ах ты маленькая негодница, я тебя сейчас защекочу!
– Девочки, поторапливайтесь! – разлетелся по коридору второго этажа взволнованный голос госпожи Кельсии.
– Давай
