к своим, – парирует самолет, – сородичи расправятся с ней очень сурово, если узнают… Н-да-а, не повезло мельнице…
– …а вы сможете догнать её?
– Гхм… постараюсь… Но что-то мне подсказывает, что мельницы летают быстрее…
Часолуние
– Ну и где они? – хозяин выдвигает ящики стола, многозначительно смотрит на меня, потом на пустую стену, потом на пустой прикроватный столик, – и где?
Холодеет пол под ногами – по идее он должен проваливаться, но почему-то предпочитает похолодеть. Осторожно пытаюсь что-то сказать, кажется, голосом еще владею, и на том спасибо…
– Но… это не я…
– А кто же, если не вы? Кроме вас тут не было никого между прочим!
Затравлено оглядываю комнату, хватаюсь за соломинку:
– Окно… окно было открыто.
– И что, хотите сказать, кто-то в окно по отвесной стене забрался?
– Ну… мало ли…
Что-то не видел, чтобы у кого-то в городе крылышки выросли…
Хочу парировать – а вдруг, понимаю, что плохое я выбрал время и место, чтобы парировать.
– Я вызываю полицию, – гавкает хозяин, кажется, он говорить вообще не умеет, только гавкать.
– Но у меня…
Меня уже никто не слушает, мой голос беспомощно теряется в углах темных комнат…
– …выворачивайте карманы, – мычит констебль, кажется, говорить не умеет, только мычать.
– Но у меня… их нет.
– Выворачивайте! – снова грозное мычание, – вот и посмотрим, есть они у вас или нет…
Терпеливо поясняю:
– Так у меня… карманов нет.
Констебль багровеет, закашливается, похоже, он в ярости, что я оставил его в дураках.
– Куда вы дели часы?
– Я их не трогал… честное слово…
Понимаю, как здесь нелепо звучит это – честное слово, как нелепо звучит вообще все…
– Руки! – командует констебль.
Хочу покорно протянуть руки для наручников, меня обрывает хлопанье крыльев на окне, еще, еще, оборачиваюсь, что я вижу вообще, часы, часы, часы, вот и карманные хозяйские, вот и будильник, вот и большие настенные, вот с треском и грохотом в узкое окно просачиваются напольные…
– Что за черт… – шепотом прогавкивает хозяин, он даже шептать не может нормально.
– Пожалуйста, ваши часы, – чувствую, что становлюсь хозяином положения, – проверьте, все на месте?
– Это… это немыслимо… – хозяин оборачивается ко мне, – где они были… где?
– Боюсь, что не смогу… – обрываю фразу на полуслове, присматриваюсь, – а взгляните, что это у будильника в клюве? Ну-ка… интересно… – протягиваю руку к будильнику, который тут же пребольно кусает меня за палец, но при этом выпускает свою ношу, которую я тут же подхватываю, – Как по-вашему, на что это похоже?
– Ну-у, вы будете смеяться, если я скажу,
