все, кроме Готтардо, который смотрел на меня с подозрением, и Эрмано, который произнес:
– Моим людям понадобится не менее пятнадцати часов, чтобы добраться сюда из Атланты. И я не знаю, удастся ли всем сделать это так быстро. Завтрашнее утро было бы предпочтительнее, если ты хочешь собрать всех.
Маттео вопросительно взглянул на меня, но я неотрывно следил за Готтардо.
– Тогда завтра утром. Позовите всех. Я хочу, чтобы завтра каждый член Семьи принес мне свою клятву.
Готтардо усмехнулся:
– И что же вынуждает тебя думать, что они это сделают? Может, они предпочитают кого-то другого на месте Дона.
Я кивнул.
– Я позволю тем, кто считает себя более достойным, бросить мне вызов. Ты можешь выступить против меня. Если тебя поддержит большинство солдат, я отступлю.
Маттео смотрел на меня так, будто я рехнулся, но я знал, что это был единственный способ заткнуть рты всем сомневающимся во мне из-за возраста.
– Завтра в одиннадцать на территории заброшенной электростанции в Йонкерсе, – приказал я. Мужчины обменялись взглядами. Там прошла последняя в истории Семьи кровавая баня, а пресса прозвала это место Вратами в Ад. Я усмехнулся, глядя на Готтардо. – Удачи, дядя.
Я развернулся и пошел прочь, оставляя их переваривать услышанное. С меня же было достаточно. Пока я не заполучу полную поддержку Семьи, не было никакого смысла обсуждать Братву.
Маттео догнал меня.
– Лука, ты – Дон. Зачем ты рискуешь всем?
– Нет, – ответил я. – Мои люди должны поклясться мне в верности.
Маттео остановил меня, положив руку на плечо.
– Тебе стоило перерезать дяде Готтардо глотку. Это бы тоже заткнуло шепотки сомневающихся. Мы же не ебанный Сенат. Мы не выбираем Дона, Лука.
– Я – самый молодой Дон в истории и должен заткнуть всех своих врагов. Это будет единственный раз, когда я позволю им открыть рот.
– А ты уверен, что завтра все еще будешь Доном? – тихо спросил Маттео.
– Семья нуждается в силе. Нуждается в жесткой руке. Мои люди знают это.
И все знают, что нет никого, кто мог бы отомстить более жестоко, чем я. Маттео кивнул, затем сжал мое плечо.
– Надеюсь, ты прав, потому что, если нет – завтра будет кровища.
Я встретился с ним взглядом.
– Больше никогда я не склоню голову перед чужими приказами. Либо я буду править всем восточным побережьем, либо погибну в бою.
– Знаю. Если все пойдет не по плану, у нас есть ножи и пушки, чтобы расчистить себе путь. А еще мы оба можем умереть. Ненавижу об этом говорить, но я действительно думать не могу о смерти до того, как трахну Джианну хотя бы раз.
Я покачал головой.
– Может, я спасу нас от кучи проблем, если мы завтра умрем.
Он усмехнулся.
– Мне нравятся проблемы, – произнес он, будто бы
