ни жива, ни мертва, девочка притаилась под брезентом на носу небольшой самоходной баржи, так вовремя оказавшейся у берега.
– Тали, ну, пожалуйста, – в очередной раз взмолилась Кайя, сдерживая порыв непоседливого друга вскочить на лапы.
Талисман хоть и был еще малышом-бутузиком, но уже обладал явно недюжинной силой и размерами.
Тем временем баржа вздрогнула от тихого рокота вдруг заведенного кем-то мотора и качнулась, отчаливая. Вмиг Тали удалось вырваться из объятий хозяйки и из-под брезента. Кайя приникла к дощатому полу, зажмурившись. Сейчас что-то да случится… Жизнь давно слетела с рельсов обыденности, и каждый новый шаг уносил все дальше, в чарующую и пугающую одновременно неизвестность.
Талисман тем временем лаял не смолкая.
– Откуда ты взялась, пустолайка! – услышала девочка мужской глухой надтреснутый голос. – А ну-ка поди сюда!
Жизни Тали грозила опасность? Кайя сдернула брезент.
– Не трогайте моего Тали! – воскликнула девочка что есть силы, жмурясь от страха, света и гнева.
На крик обернулся бородатый старик с космами, торчащими из-под облезлой шляпы. Потертая куртка, когда-то бывшая черной, обвисла на нем почти до колен, где штаны из грубой мешковины встречались с забрызганными разноцветной грязью сапогами. Старик стоял у невысокой рубки, на которую уже умудрился влезть взъерошенный Тали, взирая оттуда на палубу с довольным видом.
– Раз твой, так следи, чтоб не нагадил, – спокойно сказал старик, чуть растягивая слова. – Добро пожаловать на баржу Укко, – прихрамывая, он обогнул рубку и направился к корме.
Каарина почувствовала себя неудобно. Талисман спрыгнул с крыши рубки и мохнатым тяжелым комком уселся ей на ноги, заглядывая в глаза.
– Разве можно вести себя так невоспитанно? – тихо укорила его девочка. – Идем извиняться теперь.
Талисман покорно поплелся за свежеобретенной хозяйкой на корму, где старый хозяин баржи разворачивал руль, осторожно огибая мель с левого борта и выводя судно на середину реки.
– Простите, – сказала Кайя, рассматривая швы на собственных каньгах. – Мы просто хотели спрятаться ненадолго.
– Не пристанем еще пару часов, – проигнорировав извинение, ответил старик, продолжая внимательно следить за уровнем воды.
Баржа медленно скользила по поверхности реки, позволяя взору тщательно рассматривать набережные с обеих сторон.
– А почему вас зовут Укко2? – робко поддержала разговор Кайя.
– Я слишком стар, чтобы помнить, как меня звали когда-то, – Укко повернул кормовой руль, и маленькая баржа неуклюже вильнула по повороту реки. – Подержи-ка, – он взял ее пальцы своей грубой ладонью и переложил на изъеденную временем железяку. – Должна же быть от тебя на борту польза. Штурвал проржавел, приходится вручную. Держи прямо и твердо, – Укко осторожно ослабил хватку, проверяя, справится ли гостья с заданием. – Вот так, неплохо.
Руль
Укко – значит «старик».
