жутковатое.
– Он… сказал, вы мне поможете поступить в Академию Механики.
Ром на мгновение переменился в лице. Потом долго смотрел на гостью сверху вниз, о чем-то думая.
– Можно… войти? – Кайе показалось, что надо проявить решительность.
Если эта дверь закроется, то ночевать придется у негостеприимной реки, с туманных берегов которой порой слышны леденящие сердце крики и возгласы.
– Пожалуйста, разрешите нам не ночевать снаружи!
– Входи, – сказал наконец цыган глухим голосом. – Свою помесь полярного медведя и собаки держи при себе, – кивнул он на Тали.
– Тали вовсе не помесь, – насупилась Кайя, входя в землянку и тут же цепляя ногой фонарь. – Ой! – успела она выбросить не ожидавшего такой подлости Талисмана и подхватить зашатавшийся источник света. – Поймала! – подняла фонарь торжествующе. – Нура всегда говорила, что я неуклюжая, – и после этих слов осеклась и помрачнела.
Кем ей теперь приходилась Нура?..
Ром повел кустистыми бровями. Прислал ему старик подарочек, нечего сказать.
– Стряпать хоть умеешь? – спросил он, не отпуская своего самодельного поручня.
– Совсем немного, – сказала Кайя тихо, грустно осматривая свое новое жилище.
Стены из земли были укреплены деревянными балками, кое-где осевшими в такой же земляной пол. В углу охапка сена и склад дров, странно криво сколоченный сундук. Грубо сложенный очаг у стены, узенькое окно над рекой и разложенные на полу инструменты неизвестного назначения рядом со странной металлической штукой, похожей на перевернутый утюг мамы Олава. На балках прибиты низкие полки, уставленные железными предметами.
– У вас странный дом, – изрекла Каарина, не будучи в силах решить, нравится он ей или нет.
Было в этой землянке какое-то магическое очарование, которое не позволяло назвать ее убогой.
– Находишь? – насмешливо переспросил Ром, окинув взглядом чуть осыпавшиеся стены. – Уверена, что хочешь тут жить?
– Он… немного волшебный, – заложила руки за спину Кайя, ковыряя носком каньги землю. – Думаю, что смогу его полюбить, если вы разрешите. Я постараюсь вам помогать, обещаю! – осмелилась она с надеждой заглянуть в его глаза. Удивительно темные, холодные и горячие одновременно!
– Твой Тали – действительно помесь собаки и медведя, – непонятно к чему, ответил Ром. – После неудачного эксперимента скрещивания летом их решили ликвидировать, видимо, щенку как-то удалось уцелеть. Если хочешь остаться на зиму, не смей оспаривать моих слов, – он осторожно опустился на руках на пол и закрыл дверь.
Стало чуть теплее. Затем Ром повернулся и ловко пополз на руках к охапке сена. Кайя, отодвинувшись от центра комнаты и по-прежнему держа фонарь, наблюдала за цыганом со смешанным чувством восхищения, страха, сострадания и любопытства. Тали же залаял и хотел было прыгнуть
