нет, нет! Ну, хочешь, выдай меня на рынке… забери себе деньги профессора, только не надо Тали на живодерню! Я тебя очень прошу! – и, сама того не ожидая, девочка залилась слезами.
– Эй, – голос похитительницы чуть смягчился, – чего ревешь, как маленькая. Надо было головой думать, и не профукала бы свое зверье. Лет-то небось все двенадцать есть.
– Пят… пятнадцать, – проплакала Кайя.
– Пятнадцать?! – воскликнула странная девочка. – Быть не может, ты же такая чупошная. Мне вот пятнадцать так пятнадцать… – она растерялась. – Нельзя быть такой разиней в пятнадцать лет. На, – протянула она ей конец веревки Талисмана. – Раз он тебе так нужен, – Кайя утерла слезы и хотела было взять протянутый конец, но уличная хулиганка отдернула вдруг руку: – Негоже совсем меня с носом оставлять. Сколько есть?
– Что? – не поняла Кайя.
– Эй, не развешивай уши! Миру вокруг верить нельзя. Он тебя проглотит, если не будешь умнее! Давай пятьдесят пенни, и будет тебе счастье, – она потрясла веревкой с издевкой.
– Но у меня только восемьдесят, а еще надо… – начала Каарина нерешительно.
– Нужен тебе твой зверь или нет? – нетерпеливо спросила девочка. – Я на работу опаздываю.
– Нужен, – промямлила Каарина и вынула из кармана монеты, тщательно отсчитывая цену за спасение Талисмана.
– Я передумала. Давай все, – взмахнула грубиянка ладонью, как молнией, и ладошка Каарины опустела. – Забирай своего щенка, – отпустила она веревку и, резко развернувшись, побежала вверх по улочке.
– Но мне нужны деньги! – крикнула Каарина ей вслед.
– Загляни к цирюльнику! – помахала зеленая куртка рукой. – Он с радостью купит твои косы.
Талисман прильнул к ноге хозяйки, умильно закатив глазки. Она опомнилась и заморгала.
– Испугался? – присела к нему, выпутывая упитанную шею из пут веревки. – И я тоже, – девочка шмыгнула носом. – Ах, Тали, мир правда так ужасен? Как она сказала – «он проглотит тебя»? – Кайя в отчаянии уселась прямо на мостовую, не в силах сдерживать слезы. – Но что же мы скажем теперь херра Рому? Я потеряла его деньги и ничего не купила. Меня одурачили. Весь город объявил меня в розыск. Собственный отец ненавидит меня. А та, кого я считала матерью, обманывала всю жизнь… Нет, лучше я не буду об этом думать, а то сойду с ума! – девочка встала и решительно отерла рукавом щеки. – Поступлю, как она сказала. Не хочу с первого же дня прослыть растяпой. Идем искать цирюльника, – рядом с ее твердо шагающими каньгами засеменили крепкие лапки Талисмана. – Значит, ты точно из необычной породы? С медведями родство водишь? – завела непринужденную беседу Кайя. – Ну, вот постарайся мне больше не теряться, пожалуйста! Понятно? – она нагнулась и легонько потрепала пса за ухо. – Думаешь, нам предстоит с тобой стать такими же как эта шапка? – она поежилась. – Ну, уж нет! Дело принципа! Она же стала такой, как все эти взрослые. Которые забыли, что жизнь – это волшебное
