рассчитывали. Хоть и девка всего лишь, а кусок достанется.
– Третья кто?
– Злата Мельникова дочь. Сыну ее…
– Эту тоже в шею, – перебил княжич. – Она меня из опочивальни выставила, не было у нас ничего.
– А девочка?
– Приводи, на девочку посмотрю. Зовут как?
– Варька.
Княжич закатил глаза, падая на лавку. Варька! Как коза какая-то! Ну, Велька, ответишь еще, за то, что дочку Бурого назвала таким глупым именем!
Привели девочку: тихую, испуганную, с огромными серыми глазами. Обычный ребенок, только худой очень, заморенный. Хотя Ольг в детях и не понимал ничего.
– Говорит хоть? – с тоской спросил у ключницы. – Или малахольная?
– Говорит, княже, умненькая девочка. Пугливая только.
– Раздень ее. Да не хлопай глазами, дура. Знак я погляжу. Если есть – точно моя.
Круглое родимое пятно под лопаткой твердо убедило Ольга – дочка от него. Что ж, вот он и стал отцом. Рано и неожиданно, но обратно дитя уже матери в живот не запихать.
– Варвара, стало быть, – задумчиво протянул княжич. – Марфа, нянька нужна будет. И горницу Варьке выделим самую светлую. Стены побелить, кровать сколотить, лавки коврами застелить. И надо будет подружек ей найти, у тебя внучка вроде была?
– Имеется, Ольг, чуть старше. Осьми годков.
– Внучку приводи, будет жить при тереме. Ермол? У тебя кто?
– Пять внуков, княжич, все парни.
– Бывает и такое. Найди мне, в общем, еще пару девчонок, будут девками при дочери моей. Да объявить на площади надо, что Варвару я дочкой признаю.
– Беровой тропой ее вести? – тихо спросил тиун.
– Ну а куда деваться? Признает ее бер, тут другого не дано.
–
– –
Сам Ольг к беру идти теперь разумно опасался. Что ж, время еще есть. Пусть Варька пообвыкнется в тереме, к нему привыкнет. Дитя малое ведь, от мамки впервые оторванное. Себя Ольг в этом возрасте не помнил, знал только по разговорам, что болел много, а немного постарше стал – так его иштырцы украли. А Варька, хоть и мелкая, а болезненной не выглядит.
– Поди сюда, дитя, – тихо и как мог ласково позвал девочку. Даже с лавки сполз и на пол уселся, чтобы в лицо заглянуть.
Малышка ослушаться не посмела, приблизилась к страшному дядьке, крупно дрожа, едва не стуча зубами.
– Знаешь, кто я?
Покачала головой.
– Тятька я твой теперь. Скажи мне, Варя, чего ты хочешь? Игрушек, может? Сладостей? Наряд новый? Бусы? Чем мне тебя одарить?
– Ушанчика, – шепнула девочка, смешно тараща глазенки. – Живого, чтобы прыгал, – подумала и добавила: – И бусики красные.
– Будет тебе ушанчик, будут и бусы, – пообещал Ольг, протягивая руку и трогая мягкие светлые прядки волос, выбившиеся из-под платочка. – Запомни, милая: в этом доме
