Приснился ему сон. Жена и дети, нарядные и улыбающиеся, шли ему навстречу по цветущему лугу. Он ускорил шаг, потом побежал… Еще мгновение, и Виктор Макарович заключит их в объятия, но вдруг милые образы развеялись, словно дым, и он проснулся. Наутро главврач решил в ближайшее воскресенье обязательно пойти на кладбище и навестить могилы жены и детей.
В девять часов утра Маша была уже в больнице. Дорофея Николаевна старательно мыла полы в коридоре, забывая споласкивать половую тряпку в ведре с водой, отчего весь пол был в грязных разводах. Маша покачала головой, но промолчала. Кивнув санитарке в знак приветствия, она проследовала в ординаторскую. Кирилл Сергеевич был уже на рабочем месте и каллиграфическим почерком старательно заполнял историю болезни Медынской, которую планировали выписать через несколько дней.
– Кирилл Сергеевич, доброе утро, – приветливо поздоровалась Маша с Потоцким, подошла к окну и распахнула его настежь. – День сегодня будет замечательный. Ну, а как у нас дела? Шурочка уже пришла?
– Дела, дела… – Потоцкий поднял голову и почесал затылок. – Шурочка? Ах да, Шурочка… Нет, она еще не пришла. Машенька, голубушка, вы же знаете… – Потоцкий не успел закончить фразу, как раздался невероятный по силе взрыв, потом еще и еще.
Стекла сильно зазвенели, входная дверь с шумом открылась.
– Кирилл Сергеевич, что это? – воскликнула Маша и, выглянув в окно, с тревогой оглядела местность.
Перед ней была липовая аллея, справа – убогие жилые дома, а за ними тянулись колхозные поля.
– Прямо как на войне. Нет, правда… Такое впечатление, что взорвалась противотанковая мина.
– Машенька, какой там взрыв, какая противотанковая мина… Глупости все это, – возразил Потоцкий и с невозмутимым видом продолжил работу.
– Слыхали? – в комнату заглянула Дорофея Николаевна. – Мальчишки, вот шалопаи… Затеяли войну… В шестой и седьмой палате оконных стекол как не бывало.
– Дорофея Николаевна, вы думаете, это мальчишки балуются? – засомневалась Маша.
– А кто же еще? Конечно, они, негодники. Узнать бы, кто именно, да рассказать все родителям. А те уж задали бы им трепки, – Дорофея Николаевна погрозила кулаком воображаемым мальчишкам и закрыла дверь.
– Мальчишки!? – с выражением полного изумления на лице произнесла Маша.
В 9:45 утра к зданию больницы, поднимая пыль столбом, подъехала телега, запряженная парой гнедых.
Рослый вихрастый парень выскочил из телеги и что есть мочи закричал:
– Помогите…
Маша, не помня себя, бросилась на крик. За ней бежали Шурочка, Дорофея Николаевна и больной Лобов из третьей палаты.
– Что, что случилось? – Маша подбежала к вихрастому парню и схватила его за руку.
– Я… я… я, – заикаясь, простонал парень.
От
