Без малого пятьдесят человеческих девиц скормили ему, будто так и надо! Вы почему молчали, словно тины в рот набрали?
– Ничего мы не набрали, – обиженно буркнул водяной. Из тонких зеленых губ, почти скрытых в бороде, потекла вода. – Гад три деревушки спалил, как прилетел, ни старых, ни малых не пощадил. А если лес дотла сожжет и речку осушит? Болото растянет по всей округе?
– Вы могли отправить весточку матушке с самого начала, – с презрением сощурилась Василиса. – Ладно, селяне, эти волей пращуров и людоедство готовы оправдать, но вы-то?! Девок ни капли не жалко? Так я вам расскажу, что будет дальше, если змей останется в горах живым и невредимым.
Она подвинулась вперед и невежливо ткнула водяного царя пальцем в последнюю уцелевшую кувшинку в бороде.
– Люди рано или поздно устанут и начнут сбегать в иные края. Те, кто поумнее да посильнее – за море в Царьград на службу подадутся, к важным купцам, что платят золотом. Девочек начнут увозить к дальней родне едва ли не после рождения, а замуж выдавать – лет с десяти, чтобы уж наверняка пронесло. А затем все побегут, бросив избы, могилы пращуров и капища. Князь Вадим попытается остановить напуганных людей с помощью огня и железа, но это почти не поможет. Во что превратится Озерный край? В непролазные болота, которые вы так не любите. Кто будет оставлять в лесах и на берегах рек дары, кто поклонится вам пирогами с требухой, краюхой свежего хлеба, салом да лучком? Или, думаешь, по осени пчелы сами медом с тобой, пупырем старым, делиться будут? А водяницы твои, время от времени бегающие в лес любиться с человеческими парнями? Останутся без сладкого жара в крови, продляющего жизнь, запаршивеют, порастут тиной…
Даже в темноте Даренка явственно увидела, что водяной залился синеватым румянцем. Неужто правду говорят, будто кровь у них не красная, как у людей, а словно зимнее небо в лютый мороз? Мокрые лохматые девки обреченно захныкали на одной ноте.
– Ты нас не чехвости зазря, – буркнул речной царь со странным именем Переплут, делая вид, что рассматривает перепонки на ногах. – Вас позовешь – потом не расплатишься, никакого серебра не напасешься…
– Тебе не совестно, сквалыга мокрозадая? – скривилась в ответ Василиса. – Можно подумать, мы то серебро тратим на платья, да на ерунду всякую вроде побрякушек в уши да на шею. Сам знаешь, в нашем ремесле без него никак.
«Нет, не злодейки они, Безымянная ведьма и ее названные дочери, – поняла Даренка. – Иначе к серебру бы не прикоснулись вовек. Но зачем оно, лучше бы золотом да самоцветами за работу брали, да шкурками горностаевыми… Точно! Они сражаются с нечистым войском, а из серебра куют волшебное оружие!»
У девочки тут же волнительно заурчало в животе. Вдруг Василиса не пыталась их обнадежить, а на самом деле идет по змеевы головы? Дочка сотника не раз слыхивала, что за горами и морями, в нурмандских да гэлльских королевствах есть колдуны, которые не боятся пойманную нечисть пускать на зелья чернокнижные.
Может, и гада из
