Я любовалась этой красотой из окна, кутаясь в теплую шаль и вспоминая глаза незнакомца, укравшего мой первый поцелуй. В них тоже танцевало буйное, непокорное пламя, способное и согреть, и сжечь дотла. От этих мыслей, без спросу вторгшихся в сознание, по телу пробежала волна непонятной истомы и того самого озноба, царапающего кожу, будто звездное крошево.
Нельзя об этом думать. Я помотала головой. Совсем скоро моя свадьба, негоже грезить о всяком непотребстве. Надо изгнать воспоминания о наглом незнакомце. Но как это сделать, если они возвращаются снова и снова?..
– Госпожа Ивия, вы не слышите? – голос Дженни вклинился в мои мысли. – Стучала, стучала, а вы молчите! Гляньте, что привезли!
– О чем ты? – Я обернулась и увидела двух мужчин, которые внесли в комнату что-то объемное.
Они поставили это в центре и, пробормотав приветствия, поспешно ушли.
– Что это?
– Ваше свадебное платье! – Служанка сдернула футляр, и я увидела манекен, на который был надет сияющий даже в полутьме комнаты белоснежный наряд. – Красотища-то какая! Верно говорю?
– Да, очень красивое, – я подошла ближе и увидела роскошную вышивку золотой нитью, ряды крохотных жемчужинок, обрамляющих корсаж, и пуговки из драгоценных камней, разноцветной змейкой сбегающие к талии, плавно перетекая в узоры на пышном подоле.
– Это подарок вам от семьи будущего мужа, – сообщила Дженни, любуясь платьем. – Дарина хотела приказать обычное вам пошить, недорогое, но не выгорело у этой ведьмы ничего. Отец жениха настоял, чтобы невеста пошла к алтарю в самом лучшем наряде, что только можно найти в империи!
Девушка бережно расправила складки свадебного платья.
– Эта змеюка вся на злобу изойдет, когда увидит вас в нем! У нее-то не будет свадебки. Порченую такую кто возьмет? Из полюбовниц-то? Хоть и делает наш лорд все, что она пожелает, а замуж все одно не возьмет, как бы гадюка ночами не старалась! Ну, – она посмотрела на меня, – а вам-то нравится?
– Очень красивое, – повторила я, чувствуя, как тело помимо воли охватывает дрожь.
Знала, конечно, что скоро свадьба, но осмысления неизбежности и быстрого ее приближения не было. Как со смертью – все понимают, что рано или поздно лягут в могилу, но живут спокойно с этим представлением, до поры не особо задумываясь.
– Да вы не бойтесь, – шепнула Дженни. – Все поначалу брака страшатся, а потом так втягиваются, что некоторых и за уши не оттащишь!
Очень убедительно звучит – особенно из уст незамужней девицы, отметила я.
– Вот, уже улыбаетесь, хорошо! – служанка просияла. – А еще от брака детки бывают, это ли не громадное счастье, дитя на свет произвести?
Дженни умильно улыбнулась.
– Они поначалу хоть и страшненькие, красные, визгливые, а потом такие няшечки становятся, пухлики щекастые, так и съела бы сладеньких!
Дети. Никогда не думала, что стану матерью. Странно чувствовать такое. Мысль
