проговорил ее дядя, – я все забываю: ты сама-то за либералов или за консерваторов? Я слышал, как ты высказывалась то за тех, то за других.
– Так и есть. Я за всех понемножку. Во время революции – если бы уж она началась – я бы была на стороне консерваторов. Они вызывают больше сочувствия, и у них есть возможность совершать яркие поступки.
– Не уверен, что ты подразумеваешь под «яркими поступками», но похоже, ты всегда совершаешь именно такие, моя дорогая.
– Дядя, вы – чудо. Но вы, как всегда, подтруниваете надо мной! – прервала его девушка.
– Все-таки я боюсь, что в ближайшем будущем тебе не выпадет удовольствия наблюдать здесь революционные события, – продолжил мистер Тачетт. – Если уж ты так жаждешь бурных событий, тебе придется погостить у нас подольше. Видишь ли, когда доходит до дела, им не нравится, чтобы их ловили на слове.
– О ком вы говорите?
– О лорде Уорбартоне и его друзьях – радикалах из высшего класса. Конечно, я знаю только то, что задевает меня. Они шумят о переменах, но не думаю, что ясно все себе представляют. Вот ты да я – мы знаем, что значит жить при демократических порядках. Мне они подходят, но я ведь при них родился. К тому же я не лорд. Ты, несомненно, леди, моя дорогая, но я не лорд. А этой стране, я полагаю, демократия не очень подходит. Демократические принципы действуют ежедневно и ежечасно. Вряд ли они понравятся этим господам больше теперешних. Конечно, если хотят попробовать, это их дело, но мне кажется, они не станут очень усердствовать.
– Вы считаете их неискренними? – спросила Изабелла.
– Нет, англичане очень честные люди, – признал мистер Тачетт, – но создается впечатление, что о демократии у них лишь теоретические знания. Их радикальные взгляды – род развлечения. Развлечения им необходимы, а вкус у них мог бы оказаться гораздо грубее. Ты видишь, в какой роскоши они живут, а все эти прогрессивные идеи – едва ли не самая большая их роскошь. Идеи позволяют им чувствовать себя высоконравственными, но не угрожают их положению. Ведь англичане сильно пекутся о своем положении в обществе. Не верь никому, кто станет убеждать тебя в обратном; а если поверишь, тебя очень скоро поставят на место.
Изабелла очень внимательно следила за мыслями дяди, которые тот излагал легко, вдумчиво, с некоторой долей оптимизма; хотя она не была знакома с английской аристократией, девушка обнаружила, что в целом к ней применимы ее, Изабеллы, представления о человеческой природе. Но лорда Уорбартона ей захотелось взять под защиту.
– Я не верю, что лорд Уорбартон притворщик, – заявила она. – До остальных мне нет дела. А вот лорд… мне бы хотелось его проверить.
– Избави меня Бог от друзей! – продекламировал мистер Тачетт и продолжал: – Лорд Уорбартон – очень приятный… прекрасный молодой человек. Его доход составляет сто тысяч в год. На этом маленьком острове ему принадлежат пятьдесят тысяч акров земли и полдюжины домов. У него постоянное место в парламенте, как у меня за моим обеденным столом.
