ответил молодой человек. – Я берегу своих жертв для более медленных пыток. А вы такой интересный экземпляр!
– Да, могу сказать, вы сильно мучаете меня. Единственное утешение – я возмущаю все ваши предрассудки.
– Мои предрассудки? У меня нет особых предрассудков. Я просто интеллектуальная скудость в сравнении с вами.
– Тем хуже для вас. У меня есть ряд приятнейших предубеждений. Конечно, я порчу вам флирт, или как вы там это называете, с вашей кузиной. Но мне все равно. Я возмещаю ей это тем, что вытягиваю из вас массу любопытного. Она узнает, как вы слабы духом.
– Ах, сделайте милость, продолжайте, разберитесь во мне хорошенько! – воскликнул Ральф. – Так мало людей способно на подобную заботу!
В этом отношении мисс Стэкпол, похоже, была мастер на все руки, безо всякого сомнения обращаясь, когда предоставлялась возможность, к настоящему допросу.
На следующий день погода выдалась плохой, и молодой человек для развлечения предложил гостье посмотреть картины. Генриетта прошла в его сопровождении по длинной галерее. Ральф показывал самые ценные экспонаты, разъясняя сюжеты картин и рассказывая о художниках. Мисс Стэкпол смотрела молча, не выражая никакого мнения, и Ральф был благодарен ей за то, что она не издавала дежурных восклицаний восторга, которые часто расточали посетители Гарденкорта. Молодой леди следовало отдать должное, она, в самом деле, редко прибегала к штампованным фразам. Она всегда говорила с напряжением и пылом, отчего часто напоминала образованного человека, объясняющегося на иностранном языке. Впоследствии Ральф Тачетт узнал, что Генриетта когда-то работала художественным критиком в Трансатлантическом журнале; но, несмотря на это, в ее кармане не водилось мелкой монеты восторженных банальностей. Внезапно, сразу после того, как Ральф обратил ее внимание на очаровательный пейзаж Констебля[15], она повернулась и взглянула на молодого человека так, словно он сам был некоей картиной.
– Вот так вы всегда и проводите свое время? – спросила мисс Стэкпол.
– Я редко провожу его так приятно, – ответил Ральф.
– Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. У вас нет никакого постоянного занятия.
– О, – воскликнул Ральф, – я самый ленивый человек в мире!
Мисс Стэкпол снова обратила свой взор на Констебля, а молодой человек указал на висевшую рядом небольшую картину Ватто, на которой был изображен джентльмен в розовом камзоле с гофрированным воротником и в чулках. Он прислонился к пьедесталу статуи нимфы в саду и играл на гитаре двум дамам, сидевшим на траве.
– Вот мой идеал постоянного времяпрепровождения, – сказал молодой человек.
Мисс Стэкпол опять повернулась к нему. Хотя ее глаза были прикованы к картине, Ральф заметил, что не над сюжетом картины она размышляет, а обдумывает нечто более серьезное.
– Не понимаю, как вам удается быть в ладу со своей совестью, – произнесла
Джон Констебль (1776–1837) – знаменитый английский живописец, пейзажист.
