самый лучший экипаж.
Мистер Бентлинг пообещал сделать все, что будет в его силах, и парочка удалилась, оставив Изабель и ее кузена в саду, над которым постепенно начинали сгущаться вечерние сентябрьские сумерки. Стояла полная тишина. В окрестных домах окна оставались темными. Мостовые были пусты. Только двое маленьких гаврошей, привлеченные необычными признаками жизни в соседнем частном саду, просунули головы между ржавыми прутьями ограды. Единственным ярким пятном в поле зрения беседующих был высокий красный столб на юго-восточном углу.
– Генриетта попросит его поехать с ней на Джерминстрит, – заметил Ральф. Он всегда называл мисс Стэкпол Генриеттой.
– Вполне возможно, – ответила его собеседница.
– Хотя нет, – продолжил молодой человек. – Сам Бентлинг попросит разрешения поехать с ней.
– Тоже очень похоже. Так мило, что они подружились.
– Она одержала победу. Он считает ее необыкновенной женщиной. Посмотрим, чем все это кончится, – сказал Ральф.
Изабелла несколько мгновений молчала.
– Я тоже считаю Генриетту необыкновенной женщиной, но не думаю, что это далеко зайдет, – отозвалась она наконец. – Они не способны узнать друг друга по-настоящему.
Мистер Бентлинг не имеет о ней никакого представления, так же как и она о нем.
– Нет более обычной основы для супружества, чем взаимное непонимание. Хотя Боба Бентлинга понять не так уж трудно, – добавил Ральф. – Натура его несложна.
– Да, но Генриетта еще проще. И что же мы будем делать теперь? – спросила Изабелла, оглядывая сад, который в сгущавшихся сумерках становился все более загадочным и впечатляющим. – Не думаю, что вы предложите мне ради развлечения покататься в экипаже по Лондону.
– Не вижу причин, почему бы нам не остаться здесь… если вам, конечно, нравится. Сейчас тепло, стемнеет только через полчаса. И если позволите, я закурю.
– Делайте все, что вам угодно, – ответила Изабелла, – только займите меня до семи часов. К этому времени я хочу вернуться в отель и устроить вечернее пиршество из пары вареных яиц и теплой булочки.
– Можно я пообедаю с вами? – спросил Ральф.
– Нет-нет, вы поедете в свой клуб.
Они вернулись в садовые кресла, и Ральф зажег сигарету. Участие в только что описанном маленьком пиршестве доставило бы ему огромное удовольствие; но, получив из ее уст отказ, молодой человек был даже рад этому. Для Ральфа огромной радостью было просто находиться с кузиной наедине в сгущающихся сумерках, в центре огромного города. Это создавало иллюзию, будто она находилась под его защитой – в его власти. Правда, сия власть была призрачна и годилась разве что на то, чтобы покорно исполнять все желания Изабеллы, – но даже и такая, она будоражила кровь.
– Почему вы не позволите мне пообедать с вами? – спросил молодой человек после короткой паузы.
– Просто
