Не знаю, видели ли вы объявления в газетах пару лет назад про туры на поля сражений Гражданской войны?
– Я их помню. Националисты устраивали такие поездки для англичан. Пропагандистский трюк.
– Форсайт как-то к этому причастен. Поехал в Испанию в качестве сопровождающего. Люди Франко хорошо платили ему. Он там остался, включился в разные бизнес-схемы, некоторые довольно сомнительные, насколько я понимаю. Очевидно, он умный делец, из разряда этаких дерзких. – Джебб презрительно скривил губы, затем пристально взглянул на Гарри. – Сейчас у него завязались контакты с несколькими важными людьми.
Гарри сделал глубокий вдох:
– Могу я спросить, откуда вам все это известно?
Джебб пожал плечами:
– Свои люди работают за пределами нашего посольства. Они платят мелким чиновникам за информацию. В Мадриде полно шпионов, но никто не подобрался близко к Форсайту. У нас нет своих агентов в Фаланге, а Форсайт связан именно с фалангистами в правительстве. Говорят, он умен, сразу почует крысу, если появится какой-нибудь чужак и начнет задавать вопросы.
– Да, – кивнул Гарри. – Сэнди умен.
– Но если в Мадрид приедете вы, – вступила в разговор мисс Макси, – скажем, в качестве переводчика при посольстве, и как будто невзначай столкнетесь с ним в кафе? Так иногда случается в жизни. Возобновите старую дружбу.
– Мы хотим, чтобы вы узнали, чем он занимается, – прямо сказал Джебб. – И может быть, привлекли его на нашу сторону.
Так вот в чем дело. Они хотят, чтобы он шпионил за Сэнди, как мистер Тейлор много лет назад в Руквуде. Гарри посмотрел в окно на голубое небо, в котором, как огромные серые киты, плавали аэростаты воздушного заграждения.
– Что вы об этом думаете? – мягким голосом поинтересовалась мисс Макси.
– Сэнди Форсайт работает на Фалангу. – Гарри покачал головой. – Ему ни к чему зарабатывать деньги. Его отец – епископ.
– Иногда, Гарри, дело не только в политике, но и в азарте. Бывает, они идут рука об руку.
– Верно, – согласился Гарри.
Он вспомнил, как Сэнди после одной из своих запрещенных поездок на скачки, задыхаясь от волнения, влетел в их общий кабинет для занятий, раскрыл ладонь и показал смятую банкноту в пять фунтов: «Смотри, что принесла мне добрая лошадка».
– Работает на Фалангу, – задумчиво повторил Гарри. – По-моему, он всегда был отщепенцем, но, случается, человек поступает против правил и зарабатывает дурную славу, отчего становится еще хуже.
– Мы ничего не имеем против отщепенцев, – сказал Джебб. – Иногда из них получаются прекрасные агенты.
Он рассмеялся с видом знатока. Еще одно воспоминание о Сэнди пришло на ум Гарри – как он со злостью и горечью шепчет через стол в учебном кабинете: «Видишь, какие они! Как держат нас за горло и что сделают, если мы попытаемся вырваться».
