в свою сторону.
– Твое собственное детство еще не кончилось! – рассмеялась я. – Ты пять лет как разбираешься вообще в том, что на руки носки надевать не стоит.
– Ты не понимаешь – носки на руках потом превращаются в носки на лапах. Можно лазить в птичник и не чумазиться в помете.
– Да, если бы потом этот птичник не сгорал от того, что кому-то повезло быть и котом, и джинном одновременно. И носки прекрасно сгорали первыми.
Яр глядел на меня исподлобья с таким видом, будто это мне тут пятнадцать, а он просто великодушно позволяет мне дурачиться.
– Ты повеселилась?
– Напоследок – да, – закатила я глаза. – А ты бы кого из них выбрал?
Яр поперхнулся кофе.
– Я? – просипел на вдохе.
– Ну, если бы был мной.
За этими глупостями казалось, что серьезные решения можно отодвинуть, дать им настояться. Но все это – самообман.
– Ты правильно выбрала, – неожиданно серьезно посмотрел он на меня. – И мне грустно, что у вас с Амалом не сложилось. Но я тебя не брошу. Если строишь там какие-то планы – умножай на два.
– Ты останешься дома, – возразила я.
– Нет. Я – твоя семья. А еще – единственный мужчина, который не угрожает твоей свободе. Поэтому буду тебя защищать и присматривать за тобой, пока ты не определишься.
Я только морду скривила, не принимая его слова всерьез. Нет, рушить жизнь я буду только свою. Этого заботливого надо куда-нибудь спровадить.
– Может, в Питер? – сделала вид, что всерьез.
– В… куда? – сощурился он.
– Санкт-Петербург, Ярик. Мы там жили, когда тебя еще не было даже в планах.
Пока он морщил лоб, мне и правда вдруг захотелось снова повидать этот город. Я помнила, что там сыро, пасмурно и холодно. Но этот город приютил нас, когда мы сбежали из храма и от моего изверга-отца. И те годы казались мне лучшими в моем детстве, отравляемом только вечным ожиданием мамы из ее командировок…
– А там что делать? – серьезно поинтересовался брат.
– Мне – учиться в меде. Работать параллельно.
– Звучит неплохо. Подальше от обоих.
– Да нет у меня цели оказаться подальше! – огрызнулась я, когда вдруг зазвонил мобильный. – Мама…
Мы переглянулись с братом, и я ответила на звонок.
– Привет, мам…
***
Арран
Ну и что делать?
Я смотрел, как Мальва садится в такси, и сжимал кулаки до боли. Я ведь знал, что она моя и что не уживется с Амалом. Я держался все эти годы подальше изо всех сил, а когда она вдруг осознала, что с сыном Повелителя ей не жить, я оказался подлецом?
Что-то моя девочка перепутала черное с белым.
Брат просто был с ней рядом долгие годы, в то время как я мог приезжать лишь время от времени. Амал был единственным, кто принадлежал обоим семьям. Мать у нас общая, а отцы разные. Иногда я сожалел об этом. Ничего не имел против семьи Повелителя,
