в дом на диком кабане, а уж там его дорезал, – подсказал Устин.
– Да ну вас, не хотите, как хотите. Буду спать, – отвернулся Журавушка.
К костру подошли два рыбака – Семен Коваль и Валерий Шишканов, протянули руки к огню, бросили:
– Бог в помочь!
– Помогай и вам бог трудиться! – ответили побратимы.
– Плохо он нам помогает. Неумехи мы. Били, били острогой кету, а всего пяток добыли, – доверчиво признался Коваль.
– Да, плохи наши дела. Пришли сюда к осени, надо бы рыбы добыть побольше, ан не получается, – вздохнул Валерий.
– А на червей не пробовали ловить? – оскалил большие зубы Журавушка.
– Не пробовали, завтра испробуем.
– Цыц ты, щанок! – рыкнул Петр. – Не слушайте его, кета на червя не берется. Это особая рыба. Ее надо крючить, бить острогами аль такой заездок строить.
– Петьша, Ромка, давайте нынешний улов весь им отдадим?
– Э-э, ты чего это чужим добром распоряжаешься? – вскочил на свои длинные ноги Роман.
– Это не наше с тобой добро, а божий дар. Один оставайся здесь, один дуй за конем, да Хомина прихватите, будете возить рыбу, пока наших нет. Ну, Петьша?
– Пусть возят, а ты нишкни, Журавушка! Двое сказали – третий согласись.
И пошло дело. Ведь побратимы просто ленились часто трясти мордушу, хотя у бердышей стеной стояла кета. Теперь ее трясли через десяток минут, не успевали руки отогревать. Гора рыбы росла. Хохотал Устин, улыбался Петр, хмурился Журавушка, будто свое, кровное отдавал. Только тихо вздыхал да поджимал свои тонкие губы. Но против побратимов не пошел. Сдался.
Хомин и Коваль пригнали два рыдвана. Загрузили и повезли в Ивайловку. Хомин даже помогал коню сдернуть воз с места.
Ивайловцы ошалели от счастья. К утру снова вернулись. Еще нагрузили по телеге. Теперь будут хоть рыбой сыты.
– Я скажу отцам, – не выдержал Журавушка.
– Спытай. За предательство два раза в речке обмакнем, а один раз вытащим, и быть тебе утопшим.
К берегу на лодке пристали Арсе, Бельды и Календзюга. Поздоровались и тоже начали греть руки.
– Много рыба лови! Хорошо лови, куда столько девай?
– Вона, бедолагам отдаем. Себе еще наловим, – ответил Устин.
– Хорошо делай, наша тоже буду им давай, рыба есть – помирай не буду.
– Это тебе такое хорошо говорить, Арсе, русские на одной рыбе не проживут. Им к рыбе еще и хлеб нужен.
– Все равно, – не сдавался Арсе, – буду рыба, буду живи.
– Когда позовешь на крестины, Арсе? – спросил, улыбаясь, Устин.
– Скоро позову, совсем скоро, – ответил Арсе и тоже улыбнулся. – Наша поехала.
– Вот видишь, Ромашка, все хотят помочь русским, а ты рыбу пожалел, будто она перестанет идти в нашу мордушу.
– Ладно, не гундось, раз сказали, и будя. Вона уже светает.
Среди ночи
