не все наши в восторге, а уж как заговорят остальные!
‒ Слухи меня не волнуют, Колен. Свадьба уже скоро, и порочить доброе имя моей невесты я не позволю.
‒ И дух с тобой. Мы всегда поддержим, ты же знаешь. Вас обоих, ‒ отвесил Колен вежливый поклон Дионе, и девушку в который раз затрясло от отвращения.
Мозг заработал в таком усиленном режиме, что в голове за минуту пролетели все возможные способы спасения, их вероятности и последствия. Репутация королевской особы, да и просто обычной девушки, очернена и загублена ‒ это факт. Не пройдёт и дня, как из-за каждого угла в Диону будут тыкать пальцем, поливать грязью и презирать от придворных до поломоек. И даже то, что невинный, как младенец, отчим, которого она «совратила», благородно намерен взять её в законные жёны, доброе имя не очистит. Такие вот в этом гниющем государстве двойные стандарты. Женщины, особенно молодые девушки высшего общества, обязаны быть скромными и целомудренными.
Вспомнив пережитое в пансионе «Томная роза», рассказы его воспитанниц и их ярое желание перемен, Диона с ноющим сердцем поняла, что теперь ей делать дальше.
Обсуждая с приятелями детали бракосочетания, Демиар перевёл на Диону победный взгляд.
‒ Ну, такие тонкости, как место венчания, я всё же буду решать со своей невестой, ‒ подводя итог, сказал он друзьям и добродушно рассмеялся. ‒ Если, конечно, она ещё не передумала выходить за меня замуж.
Андерс звучно прыснул, словно услышал несусветную глупость, а Демиар так и обгладывал обмершую девушку змеиным взглядом.
‒ Что скажешь, дорогая? Ты ведь ещё хочешь быть моей женой, верно?
Все внутренности скрутило и обожгло, к горлу подкатил новый приступ тошноты. Переборов набухший в горле ком, Диона сдавленно ответила:
‒ Да, разумеется… И буду.
Демиар победоносно раздулся, а Колен дружески хлопнул его по плечу и брякнул:
‒ Ну, благословляю! Как говорится, здоровья, счастья молодым. И горько! ‒ хлопнул по плечу ещё раз. И к безмерному ужасу Дионы, Демиар с плотоядной улыбкой двинулся к ней.
‒ Не переживай, милая, никому в нашем королевстве я не позволю тебя обидеть, ‒ приторно пообещал он, коснулся белокурой пряди, и Диона испуганно дёрнулась. Коварно прищурившись, Демиар тихо прошептал: ‒ Не артачься, девочка. Хуже будет.
Обхватил пятернёй её подбородок, сжал и присосался к девушке омерзительным поцелуем.
Дионе захотелось взвыть. Его растительность на лице колола ей губы и нежную кожу, отвратный язык глубоко врывался в рот, усиливая тошноту вкусом горького алкоголя и табака, рука больно сжимала челюсть. Долго терпеть не смогла, хотела вырваться, но Демиар сильнее стиснул пальцы.
‒ Ладно, хорош, имей совесть! ‒ вмешался Андерс и стукнул друга по спине. ‒ Мы всё-таки ещё здесь.
Освободившись, Диона отпрянула и едва сдержала рвотный позыв. Ничего не соображая, на грани обморока, выпалила:
‒ Простите, я… Мне нужно идти!
И
