он повел себя необдуманно.
Когда Аида Галло и Кэллам Гриффин пришли в один из наших клубов разнюхивать информацию, мы накачали их снотворным и отвезли в старую скотобойню на западе города.
Это был импульсивный, не спланированный поступок, совершенный по приказу Тимона. И все-таки я виню себя за то, что случилось.
Я стоял, направив на них винтовку. Я должен был без колебаний пристрелить их обоих там и тогда.
Вместо этого они сбежали по сливной трубе.
Это была унизительная ошибка. Я опустился перед Тимоном на колени, ожидая заслуженного наказания. За десять лет я еще ни разу не подводил его так сильно.
Заяц приказал остальным покинуть помещение.
Я закрыл глаза, думая о мачете, которое он опустит на мою шею. Такова справедливость в нашем мире.
Вместе этого я почувствовал на плечах тяжесть его ладоней. Но в этом жесте не было злости.
Я посмотрел ему в лицо.
Сколько я знал Тимона, я никогда не видел его колеблющимся или слабым. Но внезапно его лицо показалось мне усталым. Ему было всего пятьдесят восемь лет, но Мясник прожил дюжину жизней, полных крови, тяжкого труда и борьбы.
– Миколай, – сказал он. – Ты мой сын и наследник. Я знаю, что ты никогда не подведешь меня снова.
Я уже давно утратил способность чувствовать что-либо похожее на любовь. Но во мне разгорелся огонь преданности, нечто, гораздо более сильное, чем любовь. Тимон уже дважды пощадил мою жизнь. Ему никогда не придется делать это в третий раз.
Я словно почувствовал прилив новых сил. Был готов встать плечом к плечу с моим отцом и сокрушить итальянцев и ирландцев. Раз и навсегда прибрать к рукам власть в этом городе.
Вместо этого неделю спустя Данте Галло убил Тимона. Застрелил его, оставив истекать кровью в придорожной канаве.
Мне еще только предстоит отомстить, и мне стыдно за каждый проходящий втуне день.
Но нужно учитывать два фактора.
Во-первых, мои люди. Гриффины и Галло вместе представляют внушительную мощь. Их поддерживают десятки ирландских и итальянских семей. Атаковать их напрямую опасно и бессмысленно. Во всяком случае, пока.
Во-вторых, я хочу заставить их страдать. Я мог бы убить Кэллама или Данте, но что с того? Я хочу сокрушить всю империю. Хочу разделить две семьи. И затем уничтожить их по одному.
Чтобы сделать это, мне нужно найти их слабое место. Их уязвимость.
Так что я наблюдаю и выжидаю. Позволяю им думать, что «Братерство» пало, что они отрубили голову змея, убив Тимона.
Тем временем я управляю своим бизнесом. Слежу за своей территорией. И приумножаю с каждым днем деньги и власть.
Раздается стук в дверь. Это Йонас. Он входит, не дожидаясь приглашения, с ящиком польской водки «Жубровка» в руках и вытаскивает одну из бутылок, демонстрируя мне ярко-зеленую этикетку и одинокую травинку зубровки, плавающую в бледно-янтарном напитке.
– Как
