ты? – прошептал Люк. – Та, кого я ищу?
Кара безуспешно пытается съесть стоящее на подносе желе. Ей удается гонять небольшую миску по подносу левой рукой, но каждый раз, когда она пытается зачерпнуть ложкой, миска либо опрокидывается, либо скользит.
– Давай помогу. – Я присаживаюсь на край кровати и кормлю ее с ложки.
Дочь открывает рот, как птенец, и глотает.
– Ты все еще злишься на меня?
– Да, – вздыхаю я. – Но это не значит, что я тебя не люблю.
Я наблюдаю, как она проглатывает еще кусочек, и вспоминаю, как трудно было заставить Кару перейти на твердую пищу. Она охотно размазывала ее по волосам, рисовала пальцем на подносе стульчика для кормления или выплевывала мне в лицо. На взвешиваниях ее вес всегда был на грани недоедания, и я изо всех сил старалась объяснить патронажным сестрам, что не морю дочь голодом – она сама не ест.
Когда Каре было около года, мы остановились в «Макдоналдсе» по дороге домой с матча малой лиги, где играл Эдвард. Пока я открывала баночки с детским питанием и рылась в сумочке в поисках слюнявчика, Кара потянулась с высокого стульчика к подносу с «Хеппи мил» Эдварда и радостно принялась жевать картошку фри.
– А почему она не ест свою еду для малышей? – удивился Эдвард.
– Ну, видимо, она уже не малыш, – ответила я.
Он обдумал мой ответ и спросил:
– Она все еще Кара?
Стоит отвернуться, и люди, которых вроде бы хорошо знаешь, меняются. Твой маленький мальчик теперь живет на другом конце мира. Дочка-красавица сбегает из дому по ночам. Вполне вероятно, что бывший муж медленно умирает. Именно по этой причине танцоры в самом начале учатся ориентироваться во время пируэта: мы все хотим отыскать место, откуда начинали свой путь.
Здоровой рукой Кара отодвигает поднос и щелкает пультом телевизора, переключая каналы:
– Ничего интересного.
Время – пять часов, по всем телеканалам сейчас идут местные вечерние новости.
– Новостные передачи тоже могут быть полезны, – назидательно говорю я.
Я смотрю на экран, где транслируется передача с канала, на котором я раньше работала. Ведущей на вид лет двадцать, и у нее слишком много косметики вокруг глаз. Если бы я продолжала работать в радиовещании, то сейчас стала бы продюсером. Они остаются за камерой, и им не приходится беспокоиться о прыщах, седых корнях и пяти лишних фунтах.
– Дэниел Бойл, прокурор округа Графтон, одержал ошеломляющую победу в спорном процессе, который, по мнению некоторых, является выдающейся победой консерваторов в штате. Судья Мартин Кренстейбл постановил сегодня, что беременная Мерили Свифт, перенесшая в декабре разрыв аневризмы, будет находиться на жизнеобеспечении еще шесть месяцев, чтобы доносить ребенка до полного срока. Бойл решил сам заняться этим делом, когда муж и родители женщины попросили больницу отключить Мерили Свифт от аппарата искусственного дыхания.
– Свинья, – бормочу я себе под нос. – Он
