style="font-size:15px;"> – Ты чего башкой вертишь, будто филин? – подсел Трифон.
– Смотрю, что-то «друзья мои» пропали, – протянул Влаксан.
– Так пересменка была – вот и ушли они. Ты когда в смену?
– Завтра в день.
– Отлично! Со мной стало быть?
– Выходит так, – кивнул Волк.
28
Разбудили Волка воинственные громовые раскаты. Темноту разрывали редкие вспышки света. Тяжёлыми стрелами падали на крыши крупные капли дождя. Только залихватский храп старых дружинников возвращал в мирную действительность.
Нет. Награй не пойдёт войной. Не сразу. Будут переговоры. Княгиня сможет договориться с Любославом.
Волк спустился в обеденную. За длинным столом уже сидел Белорад. Он склонился над пергаментным листом, прижав один его конец кружкой, чтоб не сворачивался, и что-то старательно чертил на нём тонким углём.
– Чего не спится, Волчий сын? – спросил воевода, не поднимая глаз.
– Сон у меня чуткий, – осторожно ответил Влаксан.
– Это хорошо. На войне сгодится, – кивнул Белорад. – Ну, садись, раз тут. Ты же из Награйских? Князя их знавать доводилось?
– Любослава? Хороший человек.
– Что ж, – вздохнул Белорад, – на то и надежда.
– Плохи наши дела?
Продолжая чертить, воевода заговорил:
– Брониимир умел людям не нравиться. Вот у князя Яроша была славная дружина. Ещё мальчишкой меня принимали. Помню, едва в весну вошёл. Добрые богатыри тут были… Но зять оказался не под стать тестю… Ежели хоть пара наших богатырей ушли в Награйскую дружину, то Любослав быстро проведает, что мы стали псарей нанимать. Если уже не прознал, – он внимательно поглядел на Волка, – Что наши дела? Были лучше, покуда тебя не было.
Волк сел за стол и задумался: на кой же его княгиня в дружину пристроила? Чем ей псарь был не угоден? Теперь сиди, гадай их загадки.
Белорад отложил уголь, сложил пальцы домиком и поглядел на Волка:
– Коли не удастся Брониимире с посольством договориться, не серчай, предложу твою голову в дар. Мне мир дороже одного псаря в дружине.
– Не тебе одному, – кивнул Волк.
Белорад замолчал и снова взялся за уголь. Хмурясь, водил им по пергаменту. Тихо прошипев себе под нос ругательство, свернул лист в трубочку и сунул за пазуху. Поднялся из-за стола и пошёл к выходу. Тихо, но твёрдо стучали по деревянному полу сапоги воеводы, вверх по лестнице, и уже надо головой загалдела пробудившаяся дружина.
Едва кухонный стряпчий закончил раздавать кашу, вышел из избы, как Белорад вынес мешок для жеребьёвки:
– Давай, разбирай смены, кто сегодня заступает в день.
Волк вынул круглый жетон.
– У меня стена, – разочарованно произнёс Трифон.
Влаксан перевернул в ладони жетон, показывая аккуратно нарисованный терем.
– А
