синь, – согласился Антон, открывая машину.
Но что это? За решётку бампера зацепилась какая-то тряпочка, нет, не тряпочка – ниточка чёрной бахромы. Платок с бахромой, женщина на дороге, фотография Анны Петровны. Синичка, вспорхнув, улетела. Солнце спряталось за сизой тучей. Не синь – серо в лохмотьях туманной дымки.
Здание городской полиции, теремок в псевдорусском стиле – с пузатыми колоннами, украшенными резной сенью, со множеством маленьких окошек. Под низкими сводами сумрачно. Дежурный сотрудник долго созванивался, проверял документы Антона, задавал вопросы, пока наконец не отправил по гулким пустым коридорам разыскивать нужный кабинет. Тёмные стены, подпёртые облезлыми деревянными спайками старых кресел из какого-то клуба, нависший потолок – всё это создавало ощущение нереальности. «Что я здесь делаю? Какой я родственник, если даже внешности тётки не помню, хорошо – фотография нашлась».
Сотрудник, восседавший за столом, был столь огромен, что Антон невольно съёжился. Медведь, чудом не раздавивший теремок, пробравшийся внутрь. Кислицин покосился на размер дверного проёма, сомневаясь, что тот способен пропустить столь обширное тело. Кипы бумаг, включённый монитор с заставкой какой-то игры и огромная чёрная кружка (литровая, не меньше) в самом центре стола-перегородки. Коллекция моделей – миниатюр военной техники на подоконнике.
– Увлекаюсь, знаете ли, – медведь проследил за взглядом посетителя. Голос оперативника оказался почти визгливым. – С чем пожаловали, господин хороший?
– Пришёл подать заявление на розыск. Пропала моя тётка, Анна Петровна Кислицина, пенсионерка, семидесяти восьми лет.
– Пропала, говоришь? У нас тут иногда пропадают, – медведь отхлебнул из кружки, – да ты садись, господин хороший. Как величать-то тебя? Документик-то дай для ознакомления.
– Антон Сергеевич, – Кислицин протянул паспорт.
– Значит, Антон Сергеевич, пожаловавший к нам из, – полицейский пролистал документ, – пожаловавший к нам из областного центра, из самого Городницка. Тётушку разыскиваете? И когда старушка пропала?
– В минувший понедельник, во всяком случае, так утверждает соседка.
– В понедельник, – кружка надолго приросла к лицу. Казалось, что у медведя выросла борода.
– В понедельник, – подтвердил Антон, чтобы нарушить паузу.
– А старушка, того, головой сохранна была? – борода отпала.
– Не страдала ли деменцией?
– Что-что? Я о маразме говорю, всякое бывает, знаете ли, – медведь опять оброс бородой.
– Нет, соседка утверждает, что Анна Петровна – весьма вменяемая женщина.
– Соседка, значит, – кружка наконец переместилась на подоконник, к игрушечным танкам, – а сами-то что, своего мнения не имели?
– Мы редко виделись.
– Редко, – протянул полицейский, неожиданно добавив: – Меня Михаилом Ивановичем зовут. Ну что ж, родственник, давай своё заявление и жди наших ребят в квартире.
