Отлично. Развернулась и решительно направилась против течения толпы, лавируя среди людей и избегая удара с острым предметом. Сначала получалось неплохо, потом послышался треск юбки. Целый кусок ткани остался погребенным под грязными сапогами. Потом плечо пронзила острая боль, и горячая кровь потекла вниз, к локтю. Невысокий мальчишка, высоко держащий нож, случайно задел ее и даже не заметил.
Лиссарина рыдала, то и дело вытирая глаза ладонью, чтобы хоть немного видеть перед собой, голова кружилась от мелькания огромного количества лиц и рук. Она ненавидела толпу. И очень боялась ее. Боялась до безумия. Если людей много, они слишком сильны, слишком энергичны, слишком увлечены…
– Рин! Рин! – услышала она, и сердце ее подпрыгнуло от радости. Где-то здесь была Ровенна, звала ее, если уши не обманывали.
Она стала оглядываться по сторонам в попытках определить, откуда доносится голос, и вдруг кто-то схватил ее за руку и резко дернул влево. Раненое плечо едва не взорвалось от боли, и из груди вырвалось очередное рыдание вперемешку с криком боли.
– Не кричи, это мы! – Ровенна повисла у нее на шее, еще больше мешая дыханию, но длилось это недолго. Люциен, державший обеих за руки, стремительно тащил их вперед несмотря на ругательства задетых людей.
Оказалось, Лиссарина и сама практически вышла из толкучки, хоть и не без урона. Оказалось, ее рукав на правой руке оторвался вместе с куском юбки, а заколок в волосах не осталось вовсе, кто-то снял их, или они выпали, а она даже не заметила. Выглядела она так, словно упала с лошади, и та прокатила ее еще пару сотен километров. А затем, чтобы уж наверняка, прошлась по ней пыльными копытами.
– Ты ранена? – крикнул Люциен, не оборачиваясь, когда толпа стала редеть.
– Нет.
– У тебя же кровь.
– А? – девушка посмотрела на левую руку, которая ужасно горела. До этого она этой крови не видела, только чувствовала тепло жидкости, но теперь рукав пропитался насквозь. – Тогда да.
– Дерьмо.
Не было времени удивляться тому, что воспитанный человек произнес запрещенное слово. Они свернули в переулок, незнакомый Лиссарине. Должно быть, вышли с другой стороны площади, ближе к Рашбарду и Кидмарской крепости. Прошли еще несколько поворотов, где, шатаясь, прогуливались пьяницы, опоздавшие на протест. Люциен либо очень хорошо ориентировался, либо шел наугад, что, в принципе, было без разницы, лишь бы уйти подальше от этого безумия.
– Где Дэниар?
– Я его потеряла, простите, – слезы текли сами собой. Она даже толком не понимала, почему плачет, просто не могла остановиться.
– Это он тебя потерял, дурочка, – Люциен слегка сбавил шаг. – Можем передохнуть, мы довольно далеко оттуда.
Хотя крики все еще были слышны, сердце подсказывало Рин, что все закончилось. По крайней мере, на время. Она прислонилась к холодной каменной стене и медленно сползла вниз. Обняла голову руками,
