пострадали, да госпожа?
Девушка смотрела на меня с таким благоговейным восторгом, что разбивать ее веру в мой героизм у меня рука не поднялась.
– Ох, Тания, ты такая догадливая! – похвалила ее.
Девица зарделась еще пуще и горделиво выпрямила спину:
– Ну-у, даже спорить с вами не буду, госпожа – что есть, то есть.
И понизив голос до шепота, спросила:
– А как эта нечисть выглядят, госпожа? Правду болтают, что их и не отличишь от обычных людей или драконов?
– Ну а ты сама как думаешь? – как можно небрежнее спросила я, изо всех сил надеясь, что девчонка продолжит говорить.
Мой призыв к сообразительности произвел нужное действие, и еще понизив голос, Тания зашептала:
– Я так думаю, если бы они не были похожи на нас, их бы сразу всех поперебили. А раз они все еще тута, то умеют нами притворяться. А еще…
Она сделал театральную паузу:
– У нас о прошлом месяце господа драконы останавливались. И дядька Гнут мне по секрету рассказал, что подслушал, как господа обсуждали, что нечисть эта под драконов любит подделываться. Только у нечисти чешуя не серая, да черная, как у нормальных драконов, а разноцветная, как костюм у шута в балагане. Вот так их и могут вычислить – по цветной чешуе. – со значением закончила служанка, довольная, что нашлось кому оценить ее ум и сообразительность.
– Ох и умная же ты, Тания! – прошептала я враз онемевшими губами.
Девица вдруг всплеснула руками и воскликнула:
– Чего же я стою, да болтаю! Воды же надо вам натаскать! – и крутанувшись, ринулась из комнаты.
На ватных ногах я доползла до окна и прижалась к прохладному стеклу пылающим лбом:
– Значит, здесь есть драконы. Нормальные – серые, да черные. А еще есть иномирная нечисть, которая притворяется драконами, и у которой чешуя пестрая, как костюм шута. Еще имеется инквизитор – главный по уничтожению нечисти. И кажется, именно он недавно вышел из этой комнаты, проведя ночь на одной постели со мной …
Пока я стояла у окна, глядя на улицу и размышляя о своей красно-золотой проблеме на висках, Тания развернула бурную деятельность. Притащила большую деревянную лохань и несколько чистых простыней. А затем принялась таскать одно за другим ведра с горячей водой. Когда лохань была готова, девица велела мне:
– Вы скидайте одежу, и лезьте в воду – а я вам буду помогать мыться. Не хуже горничной могу все сделать.
Да, как-же, чтобы ты мою чешую увидела – яркую, как костюм шута, – и тут же побежала к господину инквизитору. Докладывать, что он провел ночь бок о бок с иномирной нечистью. Я ведь даже не знаю, есть чешуйки у меня еще где-то на теле, или висками ограничилось.
– Иди, Тания, я сама помоюсь. А к тебе просьба будет – найди мне женское платье и платок какой-нибудь, чтобы волосы прикрыть. Сама понимаешь, здесь я не на войне, негоже людей пугать моей одеждой и короткими волосами.
Тания
