же до этих господ, – продолжал гасконец, – уж вы простите им их дурное настроение. Они приготовились разделаться с вами, мои храбрецы, а я вырвал у них кусок изо рта, опять же не в обиду будь вам сказано. Выпьем!
Все выпили. Последние слова Плюмажа польстили его друзьям, а господа королевские волонтеры, похоже, сделали вид, будто не заметили их, и не выразили обиды. И то сказать, они избавились от изрядной взбучки.
И пока толстуха пошла в погреб за холодным вином, остальные вынесли на лужайку столы, скамейки и табуреты, поскольку зальчик «Адамова яблока» оказался слишком мал для столь воинственной компании.
Вскорости все, вполне довольные, расселись за столами.
– Поговорим о Лагардере! – предложил Плюмаж. – Это ведь я дал ему первые уроки обращения со шпагой. Ему не было еще и шестнадцати, но какие надежды он подавал!
– Сейчас ему чуть больше восемнадцати, – сказал Карриг, – и, Бог свидетель, он их оправдал.
Виртуозы фехтования невольно прониклись интересом к герою, о котором им уже прожужжали уши. Они слушали, и ни у одного из них не возникло желания встретиться с ним иначе как за столом.
– Так, говорите, он оправдал надежды? – воодушевившись, продолжал Плюмаж. – Семь смертных грехов! И конечно, он все так же красив и так же бесстрашен как лев!
– Все так же счастлив с прекрасным полом! – пролепетал Галунье, залившись краской до кончиков ушей.
– Такой же ветреник, – бросил гасконец, – такой же сумасброд!
– Укротитель наглецов, защитник слабых!
– Буян, гроза мужей!
Наши два друга чередовались, как пастухи Вергилия: Arcades ambo[17].
– А какой игрок!
– А как он швырял золотом!
– Скопище всех пороков, ризы Господни!
– Средоточие всех добродетелей!
– Само безрассудство!
– А сердце, сердце – золотое!
Последнее слово все же принадлежало Галунье. Плюмаж с чувством расцеловал его.
– За здоровье Маленького Парижанина! За здоровье де Лагардера! – вскричали они в один голос.
Карриг и его люди с энтузиазмом подняли кубки. Пили стоя. Учителям фехтования пришлось тоже встать.
– Но, черт побери, объясните хотя бы, кто такой этот ваш Лагардер! – потребовал маленький бретонец Жоэль де Жюган, поставив на стол кубок.
– У нас от него уже в ушах звенит, – заявил Сальданья. – Кто он? Откуда появился? Чем занимается?
– Голубь мой, – отвечал Плюмаж, – он дворянин под стать самому королю. А появился он с улицы Круа-де-Пти-Шан. Чем занимается? Проказничает. Вы удовлетворены? А ежели хотите услышать поподробнее, тогда налейте.
Галунье наполнил ему стакан, и гасконец после недолгого сосредоточенного молчания начал рассказ:
– Ничего чудесного в этой истории нет, верней, когда рассказываешь, все выглядит просто. Это надо было
Оба аркадцы
