свежим воздухом, купаться, – мама пожала плечами и с легкой укоризной посмотрела на Артема.
Он вспомнил вчерашнее неудавшееся купание, опустил глаза в кружку, изучая свое отражение в темном чае.
– Я хотела с тобой поговорить, – неловко начала мама, – ну, насчет той девочки, Тони…
– Ну.
– Я утром узнала про нее… что она…
– Да ладно, можешь не говорить, я уже слышал, – перебил Артем.
– Правда? Ты знаешь? Я вот думаю, может, тебе правда подружиться с ней? Так жаль ее!
Артем исподлобья глянул на маму.
– Я в сиделки не нанимался.
– Тема!
– Тем более она вполне самостоятельная.
– Ну как можно быть таким жестоким?! – Мама резко поднялась и метнулась к раковине.
Рассердилась.
– Иди, сходи за мотоблоком, – глухо сказала она, не поворачиваясь и хмуро намывая чашки.
– А где он?
– Там, у Нитениных. Они обещали дать.
Артем поднялся.
– Постой, – сказала мама. – Спроси: может, им какая-то помощь нужна? Я спросила, но мне Лариса – это Тонина мама – сказала, что им ничего не нужно. Но ты попробуй узнать.
Артем вышел из дома, остановился у калитки, скрестил руки. Он волновался. Страшно было зайти в тот двор, на тот участок, хотя всего-то и нужно было: попросить мотоблок и выкатить его. Неужели он так боится ее, этой помешанной русалки?
Артем толкнул свою калитку, подошел к забору Нитениных, позвонил в звонок. Вместе со звонком дернулось его сердце и затарахтело сильнее мотоблока, так что он сунул руки в карманы и сжал кулаки. Он не боялся Тони. Но он видел ее в реке и откровенно подглядывал. И сейчас ему тоже хотелось на нее посмотреть, но так, чтобы самому на глаза не попадаться.
Никто не открывал. Артем позвонил еще, с облегчением думая, что вот еще минута – и он уйдет. И пусть мотоблок отец тащит, когда вечером вернется. Он подождал. Никто не шел к калитке. Можно, в общем-то, сваливать.
Но Артем стоял.
Потом позвонил еще, с силой нажимая на звонок, и дернул ручку двери на себя. Она оказалась незапертой. К нему уже спешила миловидная полная женщина, на ходу стягивая перепачканные в земле резиновые перчатки. Это, наверное, и была Лариса.
– Ты же наш сосед, Танин сын? – спросила она. – За мотоблоком? Будешь чай?
Он кивнул. Потом помотал головой:
– Не буду. За мотоблоком, да.
В дальней части участка, на качелях, привязанных к толстой сосновой ветке, сидела Тоня. Слегка раскачивалась, отталкиваясь правой пяткой от земли, смотрела в телефон. Артем заметил провода наушников, тянущиеся от телефона к ушам.
– Доченька, ты чего не открываешь? Не слышала? – спросила женщина и повернулась к Артему. – Я как раз вытащила саженец из горшка, не могла сразу подойти.
Тоня
