Я не в силах смириться с мыслью, что я, грубо говоря, бедная родственница, сознание этой несамостоятельности тяготит меня.
Она резко отвернулась от стола и принялась ходить по комнате.
– Имеете ли вы представление о том, каково это – знать, что ты сделала все, чего от тебя ожидали, но твоя жизнь обернулась совершенно неожиданной стороной?
– Самое общее, – пробормотал он.
– И далее, независимо от твоего материального положения, только потому, что ты женщина, у тебя нет подлинной свободы выбора. А женщина без денег в этом мире мало что может сделать. И еще того хуже, она даже не в состоянии помочь другим совершить что-то стоящее. О, разумеется, я могу устраивать свои вечера – подобные развлечения, как вы понимаете, не слишком дороги, могу знакомить художников и писателей с возможными меценатами, но сама я не в состоянии помогать им.
– Как помогает леди Форестер?
Джиллиан умолкла и уставилась на Ричарда. Потом неожиданно расхохоталась:
– Ничего подобного мне и в голову не приходило!
– Слава Богу, – произнес Шелбрук с кривой усмешкой. – Итак, вы хотите стать меценатом?
– Не совсем.
– Тогда кем же?
– Я об этом пока серьезно не задумывалась. Это всего лишь отдаленное намерение. Настолько неопределенное, что не выразишь словами.
– Все же попробуйте.
Шелбрук приблизился к Джиллиан. Запах ее духов, слабо уловимая смесь цветочного аромата и чего-то пряного, пикантного, обволакивал его. Она пристально смотрела на него, словно решая, заслуживает ли он доверия.
– Это нечто неведомое, быть может, нереальное и, как мне кажется, отчасти глупое.
– Мне хорошо знакомы идеи подобного рода… отчасти глупые.
– Возможно, я расскажу вам об этом в свое время. – Озорная улыбка тронула уголки ее губ. – Когда мы поженимся.
Ричард сжал подбородок Джиллиан между большим и указательным пальцами и посмотрел ей прямо в глаза.
– Я не женюсь на женщине, которая не хочет делить со мной постель. Я не буду мужем только на бумаге. Вы понимаете?
– Да, – с трудом сглотнув, ответила она.
– Вот и хорошо. – Ричард в очередной раз подавил желание поцеловать ее, чтобы скрепить их соглашение. А быть может, и судьбы… Он отступил на шаг. – Я скоро извещу вас о своем решении.
Джиллиан медленно кивнула. Взгляд ее стал задумчивым.
Шелбрук вышел из комнаты, из дома, не замедляя шагов до тех пор, пока не прошел по меньшей мере квартал.
Будь он проклят, если понимает, как поступить! Если бы он был настолько разумным, каким всегда считал себя, ему бы следовало немедленно принять предложение Джиллиан. В силу необходимости он человек практичный, и в данном случае промедление – непростительная глупость. Ее предложение – прямой ответ на его молитвы. Он решил бы все свои финансовые проблемы, обеспечил бы собственное
