на решение неотложных задач, которых хватало.
Медик экспедиции как-то к вечеру заикнулся было об освобождении Рембо (молодо-зелено, никуда не сбежит), но Михаил Павлович ответил ему жёстко:
– Во-первых, с ним никто не станет общаться после такой подставы и не захочет жить в одном кубрике. А одного его не оставишь и не поселишь, вы знаете наши условия. Во-вторых, таких кретинов надо воспитывать по полной программе, чтобы неповадно было повторять ошибки, иначе они воспримут послабление как разрешение жить по своим хотелкам. Семёныч прав: основная масса так называемых компьютерных гениев – младая, прыщавая, комплексующая, трусливая, агрессивная труха, да ещё к тому же необразованная, умеющая только кнопки нажимать, но не имеющая совести и души. А я, к сожалению, проглядел парня, взял, понадеявшись на оценку большого человека.
Что этот «большой человек» является директором Фонда перспективных исследований и может тоже служить иностранной разведке, Пименов умолчал.
О судьбе Рембо неожиданно заговорил и заместитель Пименова Васюченко:
– Как ты думаешь, что ему будет?
– Тюрьма будет, – буркнул Михаил Павлович. – Лет семь дадут, учитывая молодость и глупость.
– Ему в медблоке одиноко… страшно… да и скучно…
Присутствующий при разговоре пилот «Глазастика» съехидничал:
– Тебе скучно и одиноко? Никто не звонит, не пишет, не приходит? Нет романтики и приключений? Это легко исправить. Возьми кредит и не плати.
– Вот! – поднял вверх указательный палец Пименов. – Глас народа.
Больше о Рембо не вспоминали.
Зато кто-то из полярников завёл разговор о праздновании Нового года, и Пименов поручил заместителю установить в командном модуле ёлку, которую они привезли с собой, пластиковую, конечно, и подготовить программу.
– С алкоголем или без? – индифферентно уточнил Васюченко.
– Официально – без, – веско сказал Михаил Павлович. – Шампань там, вино, но в меру.
– Понял, – шутливо козырнул Васюченко.
«Глазастик» трудился «не покладая рук». Каждый час он рапортовал о проделанной работе, передавал фотоснимки и видеофильмы, записанные во время наблюдения за Куполом и Колонной, и параметры среды: температуру, плотность, вязкость, солёность и прочие данные, характеризующие обстановку на дне озера.
Среда, то есть вода подо льдом, явно претерпевала изменения.
Во-первых, изменился её минерально-солевой состав, хотя предпосылок к этому не было. «Глазастик» перед спуском в воду прошёл антибактериальную обработку и никаких загрязнений на корпусе не имел.
Во-вторых, температура воды над «спрутом» Купола повысилась на три градуса и продолжала повышаться понемногу.
В-третьих, кое-какие из «щупалец»-валов, ниспадающих со склонов Купола, начали светиться, не постоянно, а как бы подчиняясь
