здорово, а я не умею готовить, разве что яичницу поджарю, да и то не уверен. Откуда у вас склонности к кулинарии?
– Отец увлёк, он тоже хороший повар. Мог бы книгу написать, особенно по приготовлению грибов.
– Он грибник?
– Потомственный, ещё дед любил это дело, да и сам готовил хорошо. Но отец его превзошёл.
– Солёные рыжики и грузди под пивко хорошо идут.
– Они и отдельно от пивка хорошо идут, – улыбнулся Вербов. – Мои родичи алкоголем не баловались.
– Вообще?
– Разве что медовуху варили, а так ни-ни.
– Правильно делали, пиво – жуткий скрытый наркотик, хуже водки, хотя так называемые «лёгкие алкосмеси» ещё страшней, молодёжь садится на них элементарно, здоровье губит, становится алкозависимой.
– Молодёжь от всего становится зависимой, – проснулся Пальковский. – Особенно от Интернета. А её ещё и увлекают специально. Помните рекламу? «На интернетзависимых не наживаемся». Разве это не поощрение зависимости, не тихая пропаганда ухода от реальной жизни? Мол, ныряйте в виртуал, ребята, а мы вам пособим.
Вербов и Инга переглянулись.
– Старческое брюзжание, – усмехнулся Дрёмов. – Мы с вами, уважаемый Андрон Рифгатович, уже не в состоянии понять, что движет молодёжью. Может быть, для них это счастье – сидеть сутками в Интернете.
– Счастье – это когда желаемое совпадает с неизбежным, дорогой Виктор Степанович, а Интернет вряд ли можно отнести к категории неизбежного. Зависимыми от него становятся только слабохарактерные люди да бездельники.
– В этом я с вами согласен.
Разговор сам собой увял.
Пальковский снова обмяк на сиденье, закрыв глаза.
Дрёмов уставился в экран.
Моторист и бортинженер о чём-то разговаривали вполголоса, бдительно следя за показаниями приборов и радаров.
Инга молчала, думая о своём.
Вербов поискал тему для разговора, потом решил не проявлять инициативы при отсутствии таковой у остальных членов экспедиции и тоже закрыл глаза.
Пробуждение наступило внезапно: сначала сработала интуиция, заставив организм выйти из полусонного состояния, потом донёсся громкий голос Володи Пинчука:
– Кэп, проснись! На радаре каракатица!
Вербов рывком переместил себя к экрану сонара, опередив не сразу проснувшегося Лобанова.
По зеленоватому фосфоресцировавшему полю экрана ползло чуть более ярко светящееся пятнышко, похожее на червячка.
– Что это? – осведомился Вербов.
– Акула, – хрипло, с шутливой интонацией ответил не менее удивлённый Лобанов.
– Откуда здесь акулы?
– Это я образно… конечно, это не акула. Двойной корпус, как у нашего «Краба», но размеры поскромнее.
– Мини-субмарина! – предположил Пинчук. – Может, наш «Глазастик»?
– Что здесь делает «Глазастик»? Купол отсюда
