не заметил.
В день второй спустилась тьма,
Кровью плакала луна
Раздалось спереди. А затем послышалось тихое шуршание, словно ползла змея. Семен кинулся на звук, но вновь никого не увидел. Зато впереди замаячил просвет, и вскоре страж оказался на небольшой поляне, посреди которой стояло могучее раскидистое дерево, периодически поскрипывающее словно от ветра. И в этом скрипе Семен вновь услышал слова:
В третье утро мы пришли
И девчонку унесли!
Кора с древесного ствола стала осыпаться, открывая уродливый нарост на стволе. Приглядевшись, Семен вдруг понял, что это… лицо! Оно словно медленно выступало прямо из древесины. Страж осторожно приблизился, но как ни старался, черт было не разобрать, будто перед глазами стоял какой-то туман.
В день четвертый вновь и вновь
Текут слезы. Течет кровь!
Раздалось сверху. Горын задрал голову, и увидел сидящую на ветке уже знакомую сову,… вот только на птичьем туловище прилепилась определенно человеческая голова. Парень видел роскошные длинные светлые волосы, взбитые пышными локонами, да светящиеся в темноте глаза. Остальные черты было не разобрать.
– Сгинь! – Семен замахнулся секирой. Дерево и птица мигом пропали, а страж вдруг обнаружил себя стоящим по колено в воде! Пока он пытался понять как так вышло, на водной глади показались пузыри, а затем вода стала медленно подниматься вверх. И вновь Семен увидел то же лицо.
В пятый день она кричала,
Но лишь эхо отвечало!
Раздалось тихое журчание. Горын с размаху хватил по воде топором. Пузырь лопнул, разлетаясь тысячью брызг.
В день шестой ее терзали
Засыпать не позволяли!
На сей раз голос больше смахивал на шипение. Приглядевшись, страж увидел дрейфующую по воде кочку, на которой свернулась кольцами гадюка. Вот змея приподнялась, и парень невольно вздрогнул,… на гибком теле вновь была человеческая голова. И вновь черты лица терялись во мраке.
Семен зарычал и попытался огреть тварь оружием. Но та ловко подпрыгнула и обвилась вокруг рукояти секиры. Во тьме четко блеснули маленькие клыки. Парень крутанул оружие, резко встряхнул, и змея отправилась в далекий полет!
Вода вдруг исчезла. Теперь Горын стоял на холме. Со всех сторон слышалось шуршание, словно кто-то водил щеткой по кафелю, но из-за густого тумана ничего было не разобрать. Семену некстати пришел на ум сон, что он видел, когда еще только стал Неспящим. И только он так подумал, как туман рассеялся, и парень увидал огромную, длиной метров двадцать, черную змею! Она ползала по кругу, все теснее сжимая кольцо, с ее клыков капал яд, а желтый глаз неотрывно наблюдал за парнем – точь-в-точь, как тогда далекой осенью двухтысячного года13!
В день седьмой предел настал,
Ее волос белым стал!
Едва отзвучали эти слова, как змея замерцала, поплыла,
См. «Неспящие. Начало пути».
