проститутками с Курского вокзала? И вообще, большая часть человеческих отношений построена на лжи. Мужики и прекрасные леди только и делают, что врут друг другу. Мы же почти доказали это сегодня днём.
– Тихо вы оба, не орите, ночь на дворе, люди спят… – умиротворяюще прошипел Вениамин, поправляя на себе пропитанную тем же машинным маслом робу. – Опять ты эту занятную тему поднял, Кабан. О лжи и женщинах.
– А вот и ты соврамши, Веник! – вразнобой заголосили Рыбка и Кабан. – Никто тут не спит, сюда люди работать пришли…
– Дураки вроде нас. А порядочные чуваки всё-таки дома спят – солидно добавил Кабан.
– Кто же эти люди? – спросите вы. Почему они все в машинном масле, что они тут делают и почему так громко врут в ночи? Наконец, почему их так занимает связь лжи и женщин? Сплошные загадки. Давайте разберёмся, начнём с героев нашего рассказа.
Впрочем, может быть вы уже знакомы с ними? Если да – вы откроете для себя новые стороны их характера, если нет – вас могут позабавить рассуждения этих персонажей. Итак.
Рыжий толстяк, которого кличут Кабаном. Кабан был некрасив. Его лицо и мощная фигура были как-то неловко скроены Создателем. Внутри он был устроен также грубо и неказисто. Кабан был решителен и циничен. «Утилитарное существо» – так в минуты раздражения его обзывал Веник. Несмотря на все это, Кабан был любителем и любимцем женщин. Это оскорбительное несоответствие не укладывалось в голове Рыбки и служило источником постоянной пикировки среди друзей.
Интеллигентного вида юноша в очках с труднопроизносимым именем Вениамин, по прозвищу «Веник». Веня считал себя философом. Любое явление жизни Вениамин подвергал классификации и глубокомысленному анализу. Женщины анализу не поддавались, поэтому пока что эта часть нашего мира жила отдельно от Веника. И всё же он довольно часто задумывался об этом парадоксе, и тогда наблюдательный Кабан язвительно говорил: «Надо же, опять он не здесь. Баб-с анализируете, сэр?»
Худощавый белокожий молодой человек с длинной причёской и лицом падшего ангела – Рыбка. Развратный ловелас, который волочился практически за любым существом женского пола. Чего он только не делал для достижения своих целей в качестве самца. Обволакивал женщин цитатами французских поэтов (Рыбка неплохо говорил на этом языке, с врождённым прононсом), шаркал ножкой и целовал ручку – и всё равно частенько бывал «в пролёте». Его хрупкое телосложение давало повод некоторым не особенно терпеливым особям женского пола выместить своё раздражение излишней навязчивостью нашего героя физическим образом – просто надавать ему по мордасам. У Рыбки эта ситуация вызывала плохо скрываемую печаль и стойкое чувство собственной неполноценности. Ну а для друзей это служило постоянным источником скабрёзных шуток, которые я не буду приводить в этом рассказе, чтобы не выходить за рамки приличий.
Ну и я, безмолвный свидетель интеллектуальных приключений моих друзей, бестелесный дух этого рассказа. О себе, как
