прочитал и пожал плечами.
Чего же ты ругаешься-то, позволь тебя спросить? Я к тебе, как к задушевному приятелю, с распростертыми объятиями, предлагаю хорошее место по управлению паркетной фабрикой, а ты расточаешь по моему адресу разные оскорбительные эпитеты! Помилуй, ведь я тебя не в любовники рекомендовать задумал к Прасковье Федоровне, а управляющим ее фабрикой. Что тут такого? Очень уж ты щепетилен, Ипполит. Так трудно жить на свете.
Ну да бросим об этом. Я только предложил тебе, а не хочешь, и не надо. Не могу даже с достоверностью сказать, взяла ли бы она тебя в управляющие фабрикой, может быть, она это место только мне предлагала. Ведь для того, чтобы и на место поступить, нужно понравиться, а ты бука, грубиян, нелюдим.
Посылаю тебе при сем мою фотографию. Посмотри-ка, какой я теперь стал. Сравни ее с фотографией, снятой два года тому назад, которая у тебя есть. У меня не только дородства прибавилось, но даже и роста, хотя мужчины в двадцать шесть лет не растут. А все оттого, что я ласковое телятко, вышел из черного тела благодаря своей ласковости. Кроме того, я и откровенный человек. Ты знаешь, на днях я признался Анне Ивановне, что никогда я капиталистом не был, никаких у меня денег в Государственном банке на хранении не лежит и не лежало, а ежели я встретился с ней в банке в отделении вкладов на хранение, то просто так пришел туда, из любопытства. Наврал же я ей на первых порах про свой капитал просто из ложного стыда. И что ж ты думаешь? Она не только не рассердилась за мое признание, а за мою откровенность еще больше сделалась ко мне привязанной. В тот же вечер она отправилась в Гостиный двор в голландскую лавку и заказала мне полдюжины крахмальных сорочек самого лучшего полотна. Это мне в награду за то, что я увеличил доходность ее дачи на сто рублей. Три ее домика я сдал жильцам – один на пятьдесят рублей дороже против прошлого года, а два других – каждый на двадцать пять рублей.
Покуда все. Будь здоров. Желаю тебе всего хорошего в твоей провинциальной берлоге.
Твой Глеб.
Дорогой Ипполит Иванович, здравствуй!
Получил твое письмо. Очень рад, что агентство прибавило тебе пять рублей в месяц жалованья. Хотя для меня пять рублей в месяц были бы теперь пустяки, но тебе для твоего обихода это составляет расчет. Пожалуй, это месячная плата за квартиру. Не думаю, чтобы ты дороже платил в твоем захолустье.
Похвастаюсь и я в свою очередь перед тобой. И Анна Ивановна прибавила мне с первого числа жалованья, и уж теперь я получаю сто рублей в месяц. Вот эта прибавка так прибавка! А сделано это мне прямо за увеличение доходности ее имущества. Я нашел, что та квартира управляющего, которую я занимал, мне вовсе не нужна, что я могу поселиться и в квартире самой Анны Ивановны, благо у ней есть две совершенно лишние комнаты. И вот уж я переехал к ней. Одна комната, правда, маленькая, пошла мне для спальни, а другая – для кабинета. Эти две комнаты недалеко от черного хода, так что дворники ходят ко мне за распоряжениями по дому, не мешая никому. Прежнюю же свою квартиру я сдал за тридцать пять рублей в месяц надежному
