Он был человеком идеи, помешанным на правосудии. Не нанимал на работу кого попало, лично разговаривал с каждым надзирателем раз в месяц, желая убедиться в том, что тот подходит для своей должности. Отец Леона, торговец оружием, был пойман с поличным в Сирии, и любящий сын принимал в этой операции непосредственное участие.
В тюрьме Эоланта работала около десяти лет. Уже через три года Леон передал ей обязанности старшего надзирателя и даже согласился принять в ряды сотрудников кое-кого из ее подруг. Лиц ни мужчины, ни женщины заключенным не показывали, и последних здесь было достаточно и до нее. Начальник тюрьмы, человек с печатью Лилит, отличал обычных людей от темных существ и интуитивно чувствовал, что темные эльфийки могут за себя постоять, если возникнет такая необходимость. Но до сегодняшнего дня серьезных проблем Эоланте решать не приходилось, тем более что женщинам строго запрещалось разговаривать с обитателями камер. Она подозревала, что запрет они время от времени нарушают: соблазн порой ох как велик, да и темных существ среди заключенных предостаточно, а они определяют, кто перед ними, с помощью эмоционального запаха. Эоланта предпочитала закрывать глаза на мелкие оплошности. В конце-то концов не сечь же плетьми женщин, которые инстинктивно тянутся к изголодавшимся по их обществу мужчинам.
– Как тебе новости? – спросил Леон.
С момента ее прихода он сиял, как начищенная монета из храмового серебра. Эоланта давно не видела его таким довольным.
– Отличные новости, – ответила она. – Но не понимаю, по какому поводу ты веселишься.
Начальник тюрьмы указал на лежавшее перед подчиненной досье, папку из плотного серого картона, перехваченную тонким зеленым шнурком. Обычно шнурок завязывали, но документов в нее напихали слишком много. Криминальное прошлое у Ливиана Хиббинса, заключенного номер D-489, было богатое. Оставалось удивляться, как он успел совершить все перечисленные преступления, если большую часть жизни провел в тюрьме и залах суда.
– Работорговля, наркотики, убийства, – начал перечислять Леон, загибая пальцы. – Целый букет.
– Если я не ошибаюсь, свои пять он получил за торговлю героином, – напомнила Эоланта.
– За десять килограммов чистейшего героина, – уточнил начальник тюрьмы. – Кое-кто из твоих близких родственников – так уж и быть, не буду называть его имя вслух – потянул за нужные ниточки, и ему удалось сотворить немного волшебства. Хороший адвокат, связи в правительстве. Отличная работа. Жаль, что магия твоего брата действует только в пределах здешних границ, и шакал Аднан Саркис не смог дотянуться до своего любимчика. В криминальном мире об удачливости Халифа ходят легенды. Якобы он не горит в огне и выходит сухим из воды в самых безнадежных ситуациях. И вот удача мерзавцу в кои-то веки изменила.
– Ты позвал меня для того, чтобы поделиться со мной этой радостью?
Рука Леона легла ей на плечо, и Эоланта инстинктивно отодвинулась.
– Не
