впасть в уныние, ни боги, ни победитель никогда не смогут такого с ним сотворить.
Как странно, ведь так же будет светить солнце, суетиться эти или другие люди, но его не будет. Обычно смерть обрушивается внезапно в самый неподходящий момент, и только у избранного небесами есть право самому выбирать свою смерть, и он выбрал последний пир.
А почему бы и нет, можно озверело бросаться в сражение, сокрушать все на пути своем, убить как можно больше врагов, и самому погибнуть. Но он не хотел этой напрасной суматохи. Он никогда не был трусом, и когда оставалась надежда на победу, отчаянно сражался, стоял до конца и побеждал, но это было прежде. А теперь, когда ему было отпущено несколько дней или часов (может быть и так), он хотел пировать и наслаждаться жизнью. Кто сказал, что перед смертью не надышишься? Он собирался опровергнуть старую истину..
Ведь и уйти из мира можно по-разному. Если он уйдет в сражении, побежденным и поверженным, что он заслужит, кроме презрения, когда и где любили побежденных, тогда зачем напрягаться?
Если же он умрет на пиру, и враги, и потомки будут помнить, что он не просто был спокоен, но и пировал назло своим врагам.
Почти без колебаний он выбрал этот путь.
№№№№№№
Персидский царь ждал своего лазутчика. Он хотел узнать только об одном, что делает обреченный на смерть Валтасар. Наслышанный о его хитрости и храбрости, Перс не хотел быть одураченным, он знал, что победит, но он не ведал, что ему делать с Валтасаром, из-за какого угла раненый зверь на него обрушится, где будет прятаться, и как захочет расправиться с победителем. Любому понятно, как быстро победа может обернуться поражением, и глазом моргнуть не успеешь.
– Валтасар пирует, – заговорил один из вельмож его, только что тайно вернувшийся из осажденного города.
Слова прозвучали так странно и нелепо, что поверить в них было невозможно.
– Пирует? Так что же он празднует, собственную смерть? Я никогда не слышал о таком пире поверженного царя.
– Никто никогда не слышал, но он всегда и был непредсказуем, вот и теперь пирует и веселиться, видеть это странно, но так и есть.
Перс насторожился еще больше, он понимал, что у врага его есть какой-то коварный план. Когда перед ним бросили только что пойманного жреца, он пнул его в ярости.
– Это он прислал тебя, ты хочешь пригласить меня на пир своего Валтасара и расправиться с победителем? Ты решил еще послужить ему, несчастный, и думаешь, что после этого я тебя оставлю в живых.
№№№№№№№
И напрасно пытался объяснить ему жрец, что нет у него никакого приглашения, что он хотел спастись из рухнувшего мира. Ничего не слышал и не хотел слышать взбешенный перс, он думал о своем, и на каждом шагу чувствовал измену. Он уже считал себя победителем, но понимал, что и победителя может смертельно ранить плененный и почти мертвый враг, возмечтавший о мести.
И тогда,
