Энид, пожалуйста.
– О ком ты? – невинно спросила Энид.
– Пожалуйста, не строй из себя дурочку.
– Да, Хуан здесь.
– Пожалуйста, не так громко.
– Он нас видит?
– Нет, – ответила Энид. – Как обычно.
– Язва.
– Так это же правда, он никогда на вас не смотрит.
– Ой, пусть она заткнется!
Из-за столика в углу им помахал мальчик. Кловис Булесте, из коллежа. Беттина поколебалась.
– Сядем с ним? – прошептала она.
– Почему бы нет? – отозвалась Беотэги. – Может, Хуан приревнует.
Они уселись за столик Кловиса.
– Ну, – сказал он, – что там с вашей кровожадной вечеринкой, когда вы ее устроите?
– Вечером в Хеллоуин.
– На Хеллоуин будет суперский праздник в городе. Почему не раньше? В пятницу, например?
Он заказал крем-брюле по-бретонски с черносливом, девочки – шоколад.
– И еще торт, – потребовала Энид.
– Давай, не стесняйся! – буркнула Беттина. – Торт с чем-нибудь, пожалуйста, мадам Эртбиз!
Беттина встретилась глазами с Хуаном, но не прочла в них ни малейшего интереса. Энид, паршивка, права. Ему на них глубоко плевать. И на нее в том числе. Она надеялась, что он принесет заказанный торт, но их обслужила мадам Эртбиз.
Беттина, вздохнув, повернулась к Кловису:
– Ты прав. Будет сразу два случая повеселиться. Но…
Кловис приступил к крем-брюле.
– Но, – продолжала Беттина, – мы собирались устроить вечеринку для девочек.
Проглотив ложку крема, он невозмутимо ответил:
– Вы передумаете, когда…
Он умолк. Ему попалась черносливина. Посмаковать ее потребовало нескольких секунд.
– …когда вы узнаете, что… – продолжил он и облизал ложку.
– Рожай уже.
Он вытер руки.
– …у меня есть гиперкровожадное видео. Дядя Пьетро прислал мне его из Ньюарка.
– У тебя есть дядя Пьеро в Нью-Йорке?
– Пьетро в Ньюарке.
– И что это?
– Город в Нью-Джерси.
– Я про фильм, балда. Что это?
– «Возвращение Чапи».
Все заахали. Как? «Чапи, кукла-убийца, возвращается»!!! Восторгаясь, Беттина незаметно склонила голову в сторону Хуана. Он чистил фильтр кофеварки и сам не подозревал, до чего же мил с отблеском нержавеющей стали на левой ноздре.
– Загвоздка: нет французских субтитров, – уточнил Кловис.
– Ба, – фыркнула Беотэги, – в фильмах ужасов все диалоги одинаковы: «Oh my God!» значит «На помощь, убийца заперт в одной комнате со мной!».
– A «Fuck him!» значит «Я стреляю в него из „Магнума-357“ уже целый час, почему он еще жив?!».
– А я достала «Помнишь, что вы делали на чердаке этой зимой – 2» и «Вопли психоза
