другой листок и пишу всё заново. Потом перечитываю, чувствуя странное волнение в груди. Но теперь, с новыми словами, записка выглядит лучше.
Свернув всё вместе, я собираюсь уходить, но тут меня снова охватывает неуверенность: а вдруг Джастин прав и я действительно всё испорчу? Но, в конце концов, до завтрашнего утра ещё есть время. Если захочу – могу просто выложить записку.
У меня впереди ещё целый день, чтобы всё как следует обдумать.
2
Джой
Мне так и не подвернулось возможности открыть конверт Лукаса – первый ключ, который привёл бы меня к первой остановке в моей «охоте за сокровищами». Тогда как-то не получилось, а позже – через несколько дней после похорон, когда всё немного улеглось, уже после того, как к нам приходила полиция, а потом ещё куча людей – родные, друзья и посторонние, учителя и дети, – мне уже не захотелось. Я сунула его подальше в стол и больше не доставала.
– Ты совсем не ешь, – говорит мама, подталкивая ближе ко мне чашку с молоком, сладкими рисовыми хлопьями и свежей клубникой, но мне совсем ничего не хочется.
– Я потом, мам. – Я смотрю на неё через стол и улыбаюсь. – Спасибо.
Я научилась улыбаться. Потому что если я не улыбаюсь, они начинают нервничать. Одно время мама с папой даже хотели, чтобы я пошла к психотерапевту – не к той тётке, которая работает у нас в школе, а к другому. Но Лукас Брунетти – мой друг, мой лучший друг, и я не нуждаюсь в личном докторе, чтобы понять это.
Я так и не могу говорить о Лукасе в прошедшем времени. Не могу, и всё тут.
Я зачерпываю полную ложку моего праздничного завтрака и тут слышу, как по коридору топают Изабель и Дэйви. Даже по их шагам легко догадаться, что они тащат что-то большое. Обычно я заранее знаю, какой подарок приготовили мне родные, потому что это либо то, о чём я просила, либо просто Изабель, как всегда, не смогла удержать секрета.
Но в этом году я ничего не просила, поэтому понятия не имею, что тащат на кухню мои братишка и сестрёнка. Папа шагает сразу за ними.
– Сюрприз! – восклицает он.
Все собираются вокруг стола, но я единственная, кто остаётся сидеть. Из ванной выбегает Наталия – её мокрые волосы замотаны полотенцем как тюрбан.
– Эй, меня подождите! – кричит она. – Не пойте без меня.
Изабель подпихивает объёмистую коробку ближе ко мне и говорит:
– Давай, Джой, открывай.
Дэйви сопит рядом с ней, крепко прижав руки к бокам, чтобы удержаться – до того ему хочется развернуть подарок самому. Лукаса это всегда ужасно смешило.
И тут, хотя мне совсем не хотелось давать себе волю, в моём мозгу вспыхивает воспоминание: мы в школе, мне исполнилось восемь, и я, вся такая гордая и радостная, стою перед целым классом, вдыхая запах сдобы и карамели, домашних сладостей.
Почему-то мне вдруг приходит в голову, что,
