квартире им встретилась молодая, немного растерянная женщина, пытавшаяся сложить и увязать в большие узлы разбросанное бельё, постель и посуду. Около её ног вертелась девочка лет двух, такая же светлоглазая и светловолосая, как и её мать. А в небольшой деревянной кроватке лежал второй ребёнок, месяцев пяти.
Старушка, зайдя вместе с Борисом без стука, сразу же приступила к делу:
– Вот, Груня, я на вашу квартиру постояльца нашла. Может быть, он у тебя кое-что из вещей купит, и не нужно будет бросать их, или на Сенной везти… Потолкуйте с ним, а я пойду, – и старушка вышла.
Хозяйка квартиры, смахнув какие-то тряпки с видавшего виды венского стула, предложила его Борису, а сама уселась на раскладную железную кровать.
– Вот ведь какое дело, мой муж Миша – лейтенант, в армии служит, срочное назначение получил в Ростов, и мы должны туда переезжать. Он-то уже две недели как уехал, а теперь написал, чтобы мы собирались, что ему вот-вот дадут квартиру. Он отобьёт телеграмму, и тогда мы должны немедленно выезжать. Мы же здесь хозяину вперёд платили, ещё за ним три месяца долгу осталось. Он, наверно, не отдаст, да и негде ему взять: неделя как жену схоронил, остался с мальчишкой, сыном. Теперь всё пьёт с горя, поди. Да, а барахло тут у меня есть кое-какое, не знаю, что с ним и делать. С собой брать нельзя, на базар везти – так что за него выручишь? А здесь вряд ли кто купит… Так что, если вы согласны заплатить мне за те три месяца, что у нас хозяину уплачено, и купите кое-что из вещей, то всё и хорошо будет, можете хоть завтра и переезжать. Только я с ребятами до телеграммы мужа ещё несколько дней в маленькой комнате поживу. У вас семья-то большая?
– Да нет, – ответил Борис, – я, жена и дочка.
– Ну, тогда вам помещения хватит. Двор у нас хороший, сарайчик есть. Хозяин в огороде ещё и грядку даёт. Колодец во дворе, да и водопроводная колонка вон, на углу квартала, всего шагов сто. И жильцы у нас хорошие. В другой квартире рабочий с Кожевенного завода живёт, семья у него большая, но детишки тихие, спокойные. В доме напротив, он тоже нашему хозяину принадлежит, двое пожилых людей живут, давно уж, наверно, лет двадцать, так они тоже спокойные люди. Ну, а сам хозяин… Он когда-то извозчиком был. Он тоже мужик тихий, даже когда и выпьет, то не шумит. Если вы согласны, пойдём к хозяину, он как раз дома и, кажется, трезвый, сразу и договоримся.
Борис осмотрел ещё раз квартиру и стоявшие в ней вещи. Хозяйка заявила, что она, кроме одежды, постели и посуды, ничего брать не будет. Сравнительно быстро они договорились, и Борис стал обладателем трёх кроватей (двуспальной, узенькой раскладной и детской), обеденного и кухонного столов, двух тумбочек, двух табуреток, самодельного кухонного шкафа, плетёной этажерки, трёх стареньких венских стульев, пары кадок с фикусами и даже картонной тарелкой репродуктора, висевшего на одной из стен первой комнаты. За всё это пришлось заплатить 60 рублей, кроме того, нужно было ещё отдать 45 рублей за три месяца квартирной
