из Краснодара преподнесёшь, я бы всё равно что-нибудь сделала. Ну, да теперь уже поздно. Иди, умойся… Пойдём завтракать и давай сделаем так, чтобы никто ничего не заметил, я не хочу, чтобы о моём позоре узнали родные.
К вечеру этого же дня, запылённая грузовая машина, укутанная брезентом, из-под которого высовывалась голова Бориса, въехала во двор дома № 130 на Базовской улице в Краснодаре. Когда она остановилась, из кабины выскочила молодая стройная женщина и вытащила за собой темноволосую, большеносую девочку. А из кузова машины вылез Борис и принялся помогать шофёру распутывать верёвку, которой был увязан брезент, закрывавший машину. В этом деле так же, как и в переноске вещей в дом, Борису и Кате помогали шофёр, Груня и взрослая часть семейства Нечитайло.
Глава третья
Итак, семейство Алёшкиных поселилось в Краснодаре. Примерно через неделю Груня освободила квартиру полностью. Борис и Катя сделали кое-какой ремонт, побелку и покраску в кухне и спальне (так стали называть маленькую, почти всегда затемнённую комнату), привели в относительный порядок и большую комнату. Запасли на зиму дров, сняли небольшой урожай овощей с доставшейся им грядки, завели кота и собаку Пушка (беленького, изящного шпица).
Катя понемногу полнела, и скоро её положение стало заметно всем жителям двора. Эла подружилась с ребятами Нечитайло и сыном хозяина Лёней. Все мальчики были старше её, но относились к ней очень хорошо, никто не обижал, как это было у Сердеевых. Вся детвора, конечно, и она тоже, целыми днями обрывали шелковицу и ходили с перемазанными щеками и носами, ели сливы, помидоры, арбузы, которых в Краснодаре всегда было много, и стоили они дёшево. Единственный продукт, по которому приходилось скучать всем Алёшкиным, это картошка. В окрестностях города она не росла, и поэтому стоила очень дорого – почти столько же, сколько яйца, продавали её поштучно.
Борис продолжал своё лечение, и, хотя перерыв в некоторой степени и осложнил течение болезни, тем не менее, к 1 сентября он был совершенно здоров. Иван Никифорович предложил провести провокацию – выпить две-три бутылки пива. После этого он провёл все необходимые исследования и убедился, как он сказал, в полном излечении.
Продолжая работать в стройотделе Зернотреста, Алёшкин всё более и более отдалялся от своих прежних приятелей. Те продолжали вести привычный образ жизни, т. е. почти ежедневно кутили в ресторанах. Они не раз приглашали Бориса принять в этих попойках участие, но он категорически отказывался. Уж слишком противно и тягостно было случившееся с ним, и он твёрдо решил никогда больше подобному соблазну не поддаваться. Всё своё свободное время он теперь отдавал семье и дому. Катя это видела, чувствовала, и постепенно острота причинённого ей горя начала сглаживаться. Её положение было таково, что приходилось всё больше и больше думать о себе и о том маленьком человечке, который в ней уже явственно шевелился.
Так незаметно подошла осень, а затем и зима. Обычно в Краснодаре зима бывает мягкой, почти без снега. В этот
