Саша стоял внутри салона и, ухмыляясь, показывал пальцем, куда поставить кресло. Игорек, тощий парень, казавшийся еще более тощим из-за тонкой длинной шеи и отчетливо заметного косоглазия, прикручивал принесенные кресла болтами, ругая на чем свет стоит и владельца судна, и дядю Сашу, подсунувшего коробку с болтами, на которых постоянно срывалась резьба. Дядя Саша в свою очередь ругался в ответ, а когда ему это надоело, и он готов был сорваться сам, вышел, покурил и вернулся в своем обычном сдержанном состоянии.
– Что, каши мало ел? Сюда клади, не поцарапай мне ничего тут, а то с денег твоих вычту, будешь долго помнить и обижаться, – подгонял он тащившего кресло Юру.
– На что… на что мне обижаться? – натянуто улыбнулся Юра, едва увернувшись, чтобы не столкнуться с Кириллом, который уже успел сбегать за следующим креслом.
За воротами огороженной территории неистово сигналила чья-то машина. Дядя Саша насторожился: хозяева судна должны быть нагрянуть только на следующий день, а из всей бригады только у него была машина, сверкающая тонированным задним стеклом «восьмерка», да и та стояла на территории и никак не могла так сигналить. Он схватил за руку Юру и тихо, слегка волнуясь, попросил:
– Ну-ка, Юрка, сбегай, глянь, кто там приехал. Только не открывай ворота, спроси, кто там, и беги сюда.
Юра побежал, скрылся за сараем и почти сразу же прибежал обратно, причем с такой скоростью, какой никогда не показывал на занятиях по физкультуре, когда требовалось выложиться по максиму и пробежать стометровку на норматив.
– Что? – в нетерпении дядя Саша мял в руках сигарету.
– Там машина стоит, кажется, «Опель», в ней такие, лысые, в ворота стучат. Я спросил, кто там, а они сказали – свои, дед Пихто, открывай, говорят, главного зови. Кто это, дядя Саша?
Но дядя Саша уже выскочил из салона и побежал в сарай, где в маленьком сейфе в углу у него были спрятаны бумаги и кое-какие деньги. Выбежав с пакетом из сарая, он направился к импровизированной, устроенной тут же на территории свалке и спрятал ценности в металлической бочке, приготовленной к сдаче на лом.
– Кто это там, как ты думаешь? – спросил изумленный Юра теперь уже у Игорька, закрутившего все болты и ожидавшего, когда ему притащат следующее кресло. – И что с дядей Сашей?
– Рэкет, – безразлично сказал Игорек. – В прошлый раз всё обшарили, деньги искали, ничего не нашли, стрельбу устроили.
– И… рэкет? К нам рэкет? – испугался Кирилл, слышавший о таком, но не очень-то веривший в разные страшные рассказы. – Зачем?
– Затем, чтобы ты спросил. Не строй тут… сам знаешь, зачем. Делиться нам предлагают.
– Чем делиться? – Кирилл всё еще не мог понять, к чему такая суета дяди Саши, человека, которого по жизни мало что могло испугать. – Работой?
– Дебил, какой работой? Кому нужна работа, если можно приехать и срубить капусту, на счетчик нас поставить, и каждый месяц мы будем платить процент. Короче, данью
