тоже нет, лишь мои голые ноги на асфальте. Впрочем, он не холодный, но и не теплый, как и воздух – неестественный. Уж точно не такой, каким должен быть в грозовой ноябрьский день. Более того, земля сухая. Никаких луж. Ни единого следа грозы…
Гроза.
Молния.
Я похолодела.
«О, гарпии, – шепчу я. – Я умерла».
– Ты не умерла.
Я резко кручусь, вновь спотыкаюсь о платье и лечу в фальшивую кофейню, которая пошатнулась от удара. На секунду мне кажется, что «стена» рухнет вместе со мной, но та держится, и мне удается восстановить равновесие. Затем поворачиваюсь к парню, что стоит, прислонившись к фонарному столбу, на противоположном конце дороги.
– Грациозно, – говорит он, его губы едва уловимо тронула улыбка, напоминающая полумесяц. – Расслабься. Ты в порядке. Это сон.
Я осматриваю его на наличие теней. Мне стоило бы почувствовать облегчение, убедившись, что их нет, но радоваться рано – пусть это и не Аид, но он один из них, – его серебряная кожа, тускло поблескивающая в утреннем свете, не оставляет сомнений. Блин.
У этого мальчика-бога помимо опасной улыбки и серебряной кожи светло-каштановые волосы, ниспадающие до плеч небрежными кудряшками, и ореховые глаза, лукаво наблюдающие за мной из-под дугообразных бровей. Он высокий и стройный, словно растянутая ириска: длинные конечности, длинный тонкий нос, длинная шея. Я, должно быть, тяжелее его фунтов на двадцать, хотя он выше меня по меньшей мере на фут. Как и я, парень одет в белую накидку, которая доходит ему до коленей. А когда я смотрю на его ступни, вижу на них сандалии. С крыльями. Мое сердце замирает. Черт, черт, черт.
– Кто ты? – спрашиваю я, хотя уже знаю ответ. Сандалии выдают его с головой.
Гермес подтверждает мою догадку своим ответом:
– У меня послание для тебя.
Я изо всех сил стараюсь оставаться спокойной.
– От кого?
Его улыбка становится шире.
– Я думаю, ты знаешь.
Мои ладони потеют.
– Где я? – Сердце учащенно бьется о грудную клетку. – Где мы? – Я рукой указываю на здания.
Гермес склоняет голову, не стирая с лица усмешки.
– Как я уже сказал, это сон. Твой разум отправил тебя в то место, которое запомнил последним, ну, в его сонную версию. На самом деле ты дома, чудно спишь в своей кровати. Смотри.
Не успел он договорить, как мы очутились в моей спальне, стоя плечом к плечу в дверном проеме.
От внезапной смены обстановки голова кружится, а увидев себя, свернувшейся в клубок на кровати с закрытыми глазами, мои ноги подкашиваются. Я прислоняюсь к косяку. Это странно.
– Это я? Прямо сейчас? – Я обращаю свой взгляд на Гермеса.
– Спишь сном младенца, – кивает он.
– Но как?.. Это бред какой-то, – бормочу я.
Он приподнимает бровь, посмотрев на меня.
– Нет,
