«Daily News» (Дейли Ньюс) считала, что «сент-джеймский кабинет создал сперва путем французского, а теперь и русского соглашений противовес влиянию другой державы, которая часто создавала Англии препятствия»[152].
«По этому договору, – доказывал Грей в парламенте, – мы не потеряли ничего из того, что не было потеряно раньше. Все, чем мы пожертвовали в Персии, – это некоторые возможности в торговле. В Тибете и Афганистане мы не пожертвовали ничем»[153].
Необходимо отметить, что нашлись и противники англо-русского сближения. Барон Таубе, профессор международного права Московского университета, советник министра иностранных дел, говорил Извольскому в частной беседе: «Я нахожу в этом договоре, что вы желаете дать Англии, но не нахожу того, что она желает дать нам. Вы отказались от Афганистана, от Персидского залива, который, может быть, когда-нибудь обеспечил бы нам выход в открытое море, которого мы тщетно ищем в направлении Константинополя. Вы ничего не получили, за исключением северной Персии, где мы уже фактически являемся хозяевами»[154].
Будучи уверен в британской поддержке планов Петербурга по пересмотру конвенции о Проливах, Извольский в том же 1907 г. сделал первые попытки выяснить отношение Германии и Австро-Венгрии к намечаемым изменениям в статусе Проливов.
Во время свидания Николая II с Вильгельмом II в Свинемюнде 21–24 июля (6–9 августа) 1907 г. Извольский беседовал с германским канцлером Б. Бюловом. Российский министр воспользовался обсуждением недавнего соглашения между Францией, Испанией и Англией о поддержании статус-кво в западной части Средиземного моря и затронул проблему Черноморских проливов[155]. Он дал понять канцлеру, что «наилучшим противовесом создавшейся в одной части Средиземного моря группировке держав было бы предоставление России возможности беспрепятственно выводить свои морские силы из Черного моря, то есть, другими словами, пересмотр в нашу пользу постановлений Парижского трактата о турецких проливах».
Князь Бюлов ответил, что в принципе он «вполне сочувствует этой мысли, но что вопрос о проливах один из тех, которые могут быть разрешены лишь с течением времени и в связи с естественным ходом событий»[156].
Во время того же свидания императоров в Свинемюнде Извольский заявил Бюлову, что «мы тщательно избегаем вводить в круг проектируемых соглашений какие бы то ни было вопросы, могущие затронуть чужие, и в особенности германские, интересы»[157].
Во время посещения Вены осенью 1907 г. Извольский имел несколько продолжительных бесед с министром иностранных дел Австро-Венгрии А. Эренталем. В одной из бесед российский министр заявил, что «хотя Россия искренне стремится возможно дольше сохранить status quo в пределах Турецкой империи, однако, если вопреки ее желанию и ее миролюбивой политике на Балканском полуострове произошли бы существенные перемены, русское правительство позаботилось бы о своих интересах, вытекающих из истории и географического
Daily News. 1907. Sept. 14.
The Times. 1908. Feb. 7.
Секретный архив. Оп. 467. Д. 712/771. Доклад Извольского Николаю II. 6 (19) августа 1907 г. Л. 123.
Там же.
Там же.
