могу.
– Тогда давай вино допьем, и я тебя провожу.
Они посидели до половины одиннадцатого, допили вино, выпили кофе, Валя съела огромное, свежее воздушное пирожное. Ах, как ей не хотелось уходить! Сидеть бы здесь, в баре, всю ночь, благо он открыт, слушать бархатный, певучий голос Тенгиза, чуть заметно округляющего гласные, смотреть в его бездонные глаза. Но нельзя, нельзя.
Он довел ее до самого подъезда, и там у двери они еще постояли, переговариваясь тихонько, почти шепотом. К Валиному удивлению, Тенгиз вел себя точно примерный школьник – рук не распускал, не то что целоваться, даже и обниматься не полез, только поигрывал кончиком ее косы.
Перед тем как убежать, она сама чмокнула его: хотела в губы, да в темноте и спешке не рассчитала, получилось куда-то чуть ниже виска.
– Пока, Тенгизик.
– До свиданья, Валя-Валентина. Завтра после работы жди, я приду.
– Приходи. – Она юркнула в подъезд.
Сердце у нее в груди бешено колотилось, в голове был туман – как-никак, они бутылку целую на двоих уговорили. С трудом нашарив в сумочке ключ, Валя отперла дверь.
Евгения Гавриловна, по обыкновению, уже спала. Валя, не зажигая света, бесшумно, как мышка, проскользнула в ванную, оттуда в комнату, разобрала свою раскладушку, улеглась, и ну мечтать о завтрашнем дне.
…Все Веркины предостережения из головы вылетели, ничего она больше не боится. Видит Валя, ясно видит, что не только она от Тенгиза, но и он от нее без ума, а раз так, то удержит она его возле себя любой ценой, обязательно удержит, никому не отдаст.
7
Утром в магазине Верка, накануне убежавшая раньше Вали к отцу на день рождения, глядела на нее с любопытством, выжидающе. Валя, однако, молчала как партизан, хотя ее и распирало поделиться сногсшибательной новостью. Наконец Верка не выдержала:
– Валь, правду Маринка говорит, будто вы с Тенгизкой вчера в бар ходили? Или брешет?
– Не брешет, – тихо себе под нос ответила Валя.
– А что ж таишься, подлая твоя душа? – Вера весело расхохоталась и, приобняв Валю за плечи, потребовала решительно: – А ну, давай выкладывай все как на духу.
И Валя выложила. Рассказала обо всем: и о том, как Тенгиз ждал ее вечером возле универсама, и о том, как пригласил поужинать вместе, как стихи читал и все прочее.
Верка слушала внимательно, не отрываясь, впрочем, от резки колбасы, иногда, в особо пикантные моменты повествования, вставляя свои комментарии. Дослушала до конца, и лицо у нее разочарованно вытянулось.
– И все?
– А ты чего хотела? – хихикнула Валя, – Чтобы мы сразу… того? Я ж не шалава какая.
– Да ты небось еще и целка, – мрачно констатировала Вера и, окинув ее ироничным взглядом, заявила: – Да, девочка, будут у тебя проблемы. Ты б хоть таблеток в аптеке купила, что ли.
– Каких таблеток? – наивно поинтересовалась Валя.
– От кашля! – ухмыльнулась Верка. – Неужто не сечешь?
– Ну тебя! – Валя густо покраснела и с размаху
