гражданин из полиции, может, думает, что я тут сказки про белого бычка ему рассказываю… Шляются тут по ночам всякие отбросы общества, спать добрым людям не дают!..
– Вам знаком этот гражданин?
Парень, глянув мельком на бомжа, согласно кивнул.
Немой то ли в знак протеста, оттого, что, как ему казалось, его незаслуженно оскорбили, то ли еще по какой причине вновь промычал что-то нечленораздельное себе под нос.
– Да, еще бы! В ту ночь… Как сейчас помню! Это было больше недели назад… В прошлое воскресенье!.. Он орал тут на всю улицу, как сумасшедший! Вот он как раз возле этих мусорных контейнеров тогда пьяный в стельку валялся…
– А что, если это был не он? Ночь ведь на дворе была, и вы не можете точно утверждать…
– Я понимаю, что вы хотите сказать. Но я-то был трезвый. И, к тому же, как раз мимо легковушка проезжала. Фары у нее еще таким неоновым светом горели. Светло-голубым… Так, что все вокруг еще лучше, чем днем было видно. Я, даже не смотря на его ор, вместо того, чтобы рот ему заткнуть, пожалел беднягу. Лицо у него все было в крови… Подумал, еще, что сильно ударился он обо что-то, когда падал…
– А номер? Номер машины ты не запомнил…
Парень скорчил язвительную мину.
– А зачем, мне – это?
Радеев заметил, как девушка легонько толкнула парня в бок.
– Ну, что ж, вам придется все это еще раз мне рассказать в прокуратуре…
Арсен достал из кожаной папки чистый бланк повестки, которые он на всякий случай всегда имел при себе.
– Я… Я заметила последние две цифры!
Радеев с удивлением посмотрел на девушку.
– Почему только две?
– Потому, что все остальное было заляпано грязью…
Последние две цифры были семь и девять! Я хорошо это запомнила.
– Ну, что ж… И на том спасибо!.. Но к нам в прокуратуру вам все-таки придется придти…
12
Сюзи все больше впечатляла Романа. Рядом с ней было как-то легко и спокойно у него на душе. Словно само ее присутствие лишний раз убеждало его, что, в сущности, дела обстоят не так уж и плохо. Ему даже невольно рисовались картины их будущей совместной жизни. И, конечно же, не в России, а где-нибудь там, на Багамах или Гавайях, куда все ездят по турпутевкам и, где его нога, обутая в ботинки сорок третьего размера, ни разу пока что не ступала. «Ничего, ничего! – тешил себя зряшной надеждой он. – Настанет и наш черед! Уже доберусь я до этих самых паштетов из антилопы Гну и виски с содовой…» Но где-то в глубине своей темной души он понимал, что не видать ему этих самых Мальдивов, как собственных ягодиц! И проблема не в том, что глаз на затылке нет…
Он любовался на изгибы ее молодого женского тела, слушал, как она что-то негромко напевала, гладя на завтра его рубашку, и ему хотелось, чтобы так было всегда. Он даже смирился с тем, что она доставала его своими постоянными расспросами про его работу. И ему приходилось врать про
